Их знакомство произошло в интернете.

Их знакомство произошло в интернете. Он Виталий, молодой человек 28 лет от роду, сотрудник преуспевающей американской компании по айти технологиям. В середине нулевых съебал в сраный Лос-Анджелес, в поисках лучшей доли за рубежом и обрел материальное счастье, но собеседников по-духу и для души так и не нашел. Она Оля, учащаяся студентка престижного университета в Кембридже, сосланная состоятельными родителями за бугор, чтобы набиралась уму-разуму и в будущем заняла своё достойное место на властном Олимпе русского государствостроительства. Обоим, как воздуха, не хватало простого человеческого, искреннего внимания. А счастье как известно не купишь. Поэтому довольно быстро они подружились и завелась нехитрая дружеская переписка.

Виталий прислал свои фото – вот он играет в гольф с пожилым господином с респектабельной седеющей бородкой. Не иначе как продюсер или режиссер. Вот он на каком-то голливудском патти улыбается белозубой улыбкой в окружении нарядных див, а на заднем плане маячит небритая рожа Ди Каприо, грустящем о неполученных оскарах. Несколько смутясь, Виталий как бы небрежно прокомментировал про обрыдлость этой богемной фальши, показного дружелюбия, за которым прячется рука с камнем за пазухой, а улыбки - тщательно замаскированный волчий оскал. Оля поняла его буквально, ведь она сама не раз наблюдала подобное в стенах своего неуютного древнего университета, всех этих сынков лордов и прочих подобных представителей, покрытых пылью древних фамилий. Сама Оля выложила фото, где она очень трогательно, грустно-прекрасная, кормила лондонских королевских лебедей.

Неожиданно для самой себя Оля влюбляется в Виталия. Она без ума от его интеллекта, иронии, тонкого чувства юмора, хрен знает чего ещё, но теперь и дня прожить не может, спать ложась с мыслю про него. Виталий в ответ влюбляется в Олю. В чём ей и признается, ставя шутливые смайлики, чтобы в противном случае свести всё в шутку. Но Оля отвечает взаимностью. С этого дня пошла у них страсть.

Если бы кто им в ту пору заявил. что эпистолярный жанр умер, они бы долго хохотали над таким заявлением. Их переписка достойна была пера поэта, напоминающая страсть и терзания Татьяны с Евгением. Сообщения пропитанные нежностью от Оли исходили флюидами обожания от Виталия. Они дарили друг другу такие сладкие утехи, что порою им не хватало слов. Они ощущали себя сумасшедшими, заряженных страстью по интернету. Сломя голову бежавшие, хоть в глухую ночь, проверить где же любимый человек, спросить чего не спишь? А может ты в объятиях другой, с кем ты там? Начало создаваться ощущение семейной действительности.

Вживую встретится они никак не могли. Виталий летал в Мадрид, заезжал в Амстердам, посещал Копенгаген, но вечно по неясным причинам не мог выбраться в Великобританию. Хотя он желал встречи. Ему адово желалось виртуальную любовь разделить с ней в реальном мире. Но боялся. Разочарования, крушения стереотипов, что порождены были едино лишь общением с юзером по ту сторону экрана. Боязнь при личной встречи не найти нужных слов и опять разочароваться в мире и в отношениях. Того же придерживалась и Оля. Она также ездила по миру, что свидетельствовали её обновляемые фотки, но всё время старательно какбы не заезжая в Калифорнию.

Через четыре месяца в их общении начались колкости, подъебы, переходящие порою в обоюдный толстый троллинг, создавая ощущение, что таким нехитрым способом каждый пытался обрушить свой последний мост и забыть о друг друге. Затем всё перешло в стадию взаимных оскорблений и позирования обиженной детской невинности у Виталия и с мокрыми слезами на щеках у Оли. В конце-концов Оля назвала Виталия дегенератом, а Виталий Олю шлюхой. Обоюдно забанив акки друг друга в чёрном списке, они вскоре позабыли про обуревавшую их страсть.

Конец этой любовной истории ещё печальнее чем кажется. Следует отметить, что никакого Виталия в Лос-Анджелесе не было. А был 60-летний пенсионер фрезировщик Сан Саныч, суровый житель уральского Зажопинска, который натырил фоток у какого-то рандомного пиндосовского мажорчика и ими разводил своих виртуальных подружек на вирт и сигны. Равно как и не было никакой Оли, а был Андрюша, гей из того же, вот ирония судьбы, Зажопинска, что и фрезировщик Сан Саныч, живущие, кстати, недалеко по-соседству. И они несколько раз даже встречались в едином на весь город супермаркете, где в очереди Андрюша обозвал Сан Саныча негодяем, а тот назвал Андрюшу педрилой ибаной.