Рассказ многодетной матери из Москвы о жизни в Цюрихе

«Даже официанткой не могу устроиться»

Всегда политически нейтральная, неизменно в первой десятке рейтингов стран по уровню и качеству жизни, процветанию и другим приятным показателям... Несомненно, в Швейцарии многим хотелось бы поселиться, работать и растить детей. В продолжение серии статей о русских за границей «Лента.ру» побеседовала с Екатериной Рубцовой, которая с семьей — мужем-россиянином и четырьмя детьми — живет в Цюрихе уже почти пять лет.

Хочешь эмигрировать? Спроси у мамы

Как я здесь оказалась? Однажды мой муж (на тот момент мы еще не были официально женаты, но уже растили двоих сыновей) решил, что ему надоело жить в России, нашел работу в Google — и уехал в Швейцарию. Он хороший программист, математик. Предложил мне последовать за ним, и я сначала задумалась, а стоит ли все бросать. Посоветовалась с мамой, она очень удивилась моим сомнениям. Это все и решило, к тому же разъезжаться с папой двоих детей только потому, что он сменил место работы, — это глупо.

А бросать мне было что: в Москве я занималась — и довольно успешно — любимым делом. У меня был свой интернет-магазин, специализировавшийся на товарах handmade. В нем продавались и мои работы, и творения множества других авторов. Это сейчас интернет-магазином никого не удивишь, а в 2006 году мой ресурс был первым и единственным в своем сегменте. Конечно, традиционных магазинов нашей тематики хватало, но вот заказы в интернете впервые стали принимать именно мы. Я этим вполне по праву гордилась и развивала свое дело с большим удовольствием. В итоге бизнес я продала, но, к сожалению, у новых хозяев дело не пошло, и через некоторое время все закрылось.

Цюрих совершенно не похож на Москву. Это большой и важный город по местным меркам, здесь много клубов, ресторанов и магазинов, но шопинг тут плохой, тусовки тоже средние по сравнению с российской столицей. Зато красота, чистота, народу мало. В воскресенье город вымирает: все закрыто, все отправляются на природу созерцать прекрасное. Здесь я привыкла пить воду из-под крана, привыкла к чистоте и хорошей экологии. А в Москве у меня за год пятеро родственников и близких людей умерли от рака. Я, честно говоря, грешу на экологию.

Страна эффективной бюрократии

Квартиру мы снимаем в центре Цюриха, 80 с небольшим квадратных метров, 2400 франков в месяц. Район наш хоть и центральный, но не самый престижный из-за близости к Лонгштрассе — местной улице «красных фонарей». Как ни парадоксально, это большой плюс: здесь на тебя не будут постоянно цыкать швейцарские пенсионеры. У нас тут вокруг много баров и ресторанов, от них грохот по ночам, но нам это нравится гораздо больше, чем мертвая тишина. Швейцарцы — фанаты тишины (пользоваться ванной вечером и ночью нельзя, ходить на каблуках нельзя, про музыку я вообще молчу), и потому они очень часто строчат жалобы на любителей пошуметь. А если поругаешься со швейцарскими соседями — пиши пропало, начнутся от них бесконечные анонимки «довожу до вашего сведения…» во все инстанции. Многие люди продают из-за этого квартиры и переезжают подальше.

Например, наш новый сосед снизу несколько раз приходил возмущаться тем, что наши дети кричат и прыгают, а потом накатал жалобу в социальную службу, заподозрив нас в плохом обращении с детьми. И вот теперь семью проверяют, а мы собираем справки из детских садов и школ о том, что мы нормальные. Зато получив на руки письменное решение о том, что мы законов не нарушаем, при следующей кляузе сможем подать ответный иск за клевету. Не думайте, здесь нет никаких страстей про ювенальную юстицию: ни у кого детей по анонимным жалобам не отбирают, все тщательно проверяют и перепроверяют, нет задачи забрать детей из семьи просто так.

Из съемной квартиры в дом престарелых

Купить недвижимость в Швейцарии очень дорого, но это еще полбеды. Ты вынужден брать ипотечный кредит, расписав банку свои планы на жизнь и заработок лет этак до 60. Правда, это освобождает от огромного налога на собственность, который обязательно платят те, кто покупает квартиры без кредитов. Так что многие здесь всю жизнь живут в съемных квартирах, а на старости лет съезжают в дома престарелых.

Собственная недвижимость в Швейцарии не дает права на получение вида на жительство, и если по какой-то причине тебе откажут во въезде, то ты так и не доберешься до своей собственности. Мы купили дачу в соседней Германии, в Шварцвальде — в часе езды от нашего дома, это дает нам право на полугодовую визу. К тому же это наш план отступления на случай, если что-то случится с работой мужа.

Сертификат на собаку

Муж находится в стране по рабочей визе, а мы все приехали по праву воссоединения семьи. Потом я получила вид на жительство, дающий право работать, но делать этого не планирую. Здесь во всех сферах жизни действует принцип «без бумажки ты букашка», а у меня нет подтверждения квалификации, да и смысла получать его нет, я по образованию — юрист. Второе мое образование дизайнерское, оно тут тоже никому не нужно. Даже официанткой не могу устроиться, потому что надо пройти дорогостоящее обучение этой специальности, и не факт, что скоро и легко найдешь работу.

Если муж потеряет работу, мы отсюда уедем.

К полностью интегрированной жизни здесь нужно готовиться сильно заранее: школа, образование. Как я, с «середины жизненного пути», вписаться практически невозможно.

Здесь даже для того, чтобы завести собаку, нужен сертификат.

Если вы решили купить себе четвероногого друга, то вам надо пройти обучение на курсах: как с собачкой гулять, кормить, учить ее и всячески за ней ухаживать.

Своим детям я сказала, чтобы про собаку даже и не думали. Зато у нас есть морские свинки, перепелки и черепахи.

Лучшая в мире медицина: страховка vs диагностика

Среди россиян давно бытует мнение, что швейцарская частная клиника — это предел мечтаний заболевшего человека. Да, несомненно, вам обеспечат королевский уход, например, в меню послеродовой палаты есть шампанское, пустят к тебе в палату всех родственников и друзей, хоть рожай с ними со всеми. Но...

Местная медицина нравится ровно до той поры, пока у тебя ничего серьезно не заболело и не понадобилась хорошая диагностика. Вот в этом случае надо быстренько лететь обследоваться в Москву.

Здесь тебе будут до последнего давать обезболивающее и отправлять домой. Даже диагностика воспаления легких — проблема. Например, моего мужа уже год так «обезболивают» в ответ на жалобы на очень сильную боль в спине.

Система работает так: ты прикрепляешься к «семейному доктору», терапевту, и идешь к нему, если тебе нужен рецепт и направление к специалисту. Направления они раздают очень неохотно, опасаясь страховых компаний, которые просят отчитываться за любую диагностическую активность.

Интересный факт: вызов скорой стоит 600-700 франков, страховка его не покрывает, если у тебя что-то заболело или ты рожаешь, то лучше вызвать такси. Или лежит человек на улице, ты ему вызываешь скорую, а он потом в больнице приходит в себя и говорит: а я просто прилег отдохнуть и не просил меня госпитализировать. Тогда счет пришлют тебе. В скорую стоит звонить исключительно за тем, чтобы спросить, как добраться до госпиталя на такси.

Детсадовцы призывного возраста

С пяти лет все дети обязаны ходить в детский сад, через два года — начальная школа. Это настолько обязательно, что ты не можешь даже увезти ребенка в отпуск до каникул или в середине учебного года. Если ребенок пропускает по болезни — даже один день — обязательно нужна справка от врача. Летние каникулы всего полтора месяца, и несколько каникул по две недели раскиданы по учебному году: работающим родителям очень сложно под них подстроиться.

Ясли и детские сады невозможно дорогие, хоть и доступны для детей с трех месяцев, так как именно по достижении малышом этого возраста мама обязана выйти из декрета. День пребывания в яслях стоит от 90 до 120 франков.

Есть система скидок, они оформляются через специальные службы и зависят от дохода родителей и количества детей. Обращалась туда, но поскольку я домохозяйка, то даже с четырьмя детьми скидку мне не дали. Кстати, спасибо соседу-кляузнику: теперь социальные службы, которые нас проверяли, обещали помочь добиться скидок — сама бы я к ним никогда не дошла.

На сегодня я могу позволить себе частный детский сад один раз в неделю на одного ребенка, и даже это заметно отражается на семейном бюджете. Плюс мы платим за продленку старшего сына-школьника, потому что это для него отличная возможность играть, общаться со сверстниками и учить язык.

500 франков я трачу в неделю на продукты.

Можно ездить закупаться в Германию, там дешевле, но такая возможность есть не всегда.

Немецкий подождет

Общаюсь я здесь в основном с русскими, их в Цюрихе много, и они очень расположены к общению. Иначе я бы наверняка здесь скучала. А так, если я приглашаю гостей, то в моей квартире помещаются 20 взрослых и бесконечное количество детей. Кто все эти люди? Жены швейцарцев, других иностранцев, русских программистов или банковских работников, сами программисты и работники. Есть второе поколение эмигрантов, чьи родители переехали в 1990-е.

Что они здесь делают? Многие подтвердили свою квалификацию и работают, но немало и домохозяек.

Мало кто начинает свое дело: его просто открыть, но очень дорого вести. Все очень четко регламентировано, все возможные идеи и лазейки учтены. Как у нас в России шутят: если ты в первые десять лет не заработал миллион, то ты плохой бизнесмен. Здесь это не шутка. Раскрутиться лихо и быстро, сразу зарабатывать, практически нереально. Хотя чисто теоретически можно строить бизнес только с расчетом на русскую клиентуру.

Немецкий язык… Мы до сих пор его не выучили! И на это есть несколько причин. Местные жители говорят на швейцарском варианте немецкого языка, он довольно сильно отличается от классического и используется фактически в паре кантонов, простирающихся на несколько десятков квадратных километров. Мужу для работы английского вполне хватает, мне тоже. В сложных ситуациях помогают подруги. Мы не хотим уезжать из центра еще и потому, что здесь все говорят по-английски. Много иностранцев в доме, районе, школе, детском саду. Старший сын за два года в школе уже прилично овладел немецким благодаря практике и хорошей адаптационной программе. Язык, конечно, придется выучить, если мы хотим здесь остаться. Вопрос встанет ребром, когда дети пойдут в среднюю школу, и надо будет помогать им с домашними заданиями.

Мне не к кому возвращаться

Детям гражданство при рождении не дают, но есть вариант получить его через определенное время проживания в стране. Сами мы получать местное гражданство не планируем. Например, сейчас гражданство можно запрашивать через семь лет жизни в стране, но собираются увеличить этот срок до 10 лет. Кроме того, необходим экзамен по немецкому языку.

Мне кажется, Россия в скором времени запретит своим гражданам иметь второе гражданство.

Постоянного вида на жительство в Швейцарии мне вполне хватит, ведь единственное отличие — право голосовать.

Я не скучаю по жизни в Москве: я в принципе не люблю жить прошлым и ностальгировать по тому, что было. Люблю Москву, но у моего характера есть свойство — не вспоминать, не скучать, не хотеть обратно, я стараюсь даже не возвращаться в те же отели и не селиться на тех же улицах, где была раньше. Ностальгия мешает жить. Да и не к кому мне возвращаться: маму, папу, дедушку и бабушку в один год скосила онкология. А друзья? С ними мы продолжаем общаться, некоторые приезжают ко мне в гости.

Анна Беркутова

...

«Решиться уехать просто — трудно прожить первый год»
История московской мамы-одиночки, перебравшейся в испанскую Саламанку

Прохладная сангрия, вкусный хамон, жаркое солнце... Испания манит туристов со всего мира. А для кого-то становится вторым домом. В рамках проекта о россиянах, переселившихся за границу, «Лента.ру» поговорила с Юлией Черемных, которая вместе с ребенком переехала из Москвы в Саламанку.

Моя любовь к Испании и испанскому языку началась банально — с книг. На втором курсе института мне в руки попала «Рукопись, найденная в Сарагосе» Яна Потоцкого. Дочитав ее, я отмела последние сомнения и купила учебники по испанскому языку. Решила, что летом обязательно должна посетить страну своей мечты, послушать испанскую речь, увидеть собственными глазами все, о чем столько читала и мечтала. Каждый день ездила с одного конца Москвы на другой, давала частные уроки литературы и русского языка, подрабатывала няней и промоутером, складывая все заработанные деньги в заветную коробочку «на Испанию». За несколько месяцев накопила достаточно, чтобы купить билеты и оплатить гостиницу на десять дней в Барселоне и Мадриде. Я была на седьмом небе от счастья!

«Решиться уехать очень просто»

Это было мое первое путешествие в Европу. Мама уговаривала найти в Москве попутчиков или пересмотреть планы и взять тур через агентство, но я хотела быть одна. Мне казалось, что только так, наедине с Испанией, я пойму, почему меня так тянет в эту страну. Не хочется выглядеть чрезмерно романтичной, но как только я вышла из автобуса и оказалась в центре Барселоны, я заплакала, позвонила маме и сказала: «Это моя страна, я должна здесь жить, здесь теперь мое сердце».

Хотелось бросить учебу и уехать вот прямо сейчас, но меня останавливали родители, совесть, плохой испанский и многое другое. Я так страдала — казалось, не переживу еще три года в Москве. Сейчас вспоминаю с ужасом то бешеное время, как трепала родителям нервы, каждый день порываясь забрать документы из института, купить билеты и уехать «за мечтой». Но мама была права, говоря, что торопиться не стоит, нужно закончить один этап, прежде чем начинать следующий. Нужно время, чтобы понять, действительно ли ты способна уехать в другую страну и так круто поменять свою жизнь. Сейчас, конечно, я совершенно с ней согласна.

Решиться уехать в другую страну очень просто: тобой движет некий азарт, жажда жизни, желание узнать и увидеть что-то новое. Но вот прожить первый год в чужой стране, где ты, по сути, никому не нужен, — это уже намного сложнее.

Я планировала поступить в магистратуру, выбрала одно из старейших учебных заведений Испании и Европы, университет Саламанки, с сильным филологическим факультетом, прекрасной репутацией, чистым испанским языком. Меня не останавливал холодный климат этой части страны: я ехала туда не за теплом, а за историей и языком. И Саламанка, вне сомнений, самое правильное место для изучения испанского. Но мой план с треском провалился, когда, сдав в Москве государственные экзамены, я узнала, что беременна.

Сюрприз

Я понимала, что слишком долго ждала и мечтала о дне переезда, чтобы сейчас взять и просто отказаться от всего. Поэтому одна, беременная, с собакой и чемоданом, я села в самолет и оказалась в Испании. Из-за беременности магистратуру пришлось отложить, я пошла на курсы испанского языка при университете, и в реальности все начало складываться совершенно не так, как я фантазировала в своих мечтах.

В России мне казалось, что я хорошо говорю по-испански, но на деле я совершенно не владела языком, не понимала, что мне отвечают. Я очень медленно соображала, не знала, как тут живут люди, как оплачивать счета, где взять интернет, как открыть счет в банке. И совершенно не понимала, куда податься со своей беременностью, где взять врача, что вообще здесь делать одинокой беременной женщине с собакой?

Но мне повезло. Двумя этажами ниже в моем доме жили кубинцы, когда-то давно они были дипломатами в России, учились в Липецке, прекрасно говорили по-русски. Они приняли меня как родную, называли своей русской дочкой и во всем очень помогали. К этому моменту я уже успела понять, что не в сказку попала и все будет не так просто, как я думала. Но это счастливое случайное знакомство подтвердило, что я все-таки на верном пути.

Любовная история

С отцом ребенка я познакомилась еще в свою первую поездку в Испанию — наверное, это был какой-то переломный момент в моей жизни. Мы взяли напрокат машину в Малаге и всю неделю путешествовали по югу Испании. Мне было 20, и я была очень сумасшедшей. Мне страшно хотелось побывать в музее Пикассо, увидеть Кордову и Гранаду — одна другой сказочнее. До сих пор вспоминаю это путешествие как одно из самых ярких и счастливых.

После я вернулась в Москву, но наш курортный роман на этом не закончился, несмотря на большое расстояние — отец моего сына живет в Англии. Мы встречались в разных странах, и все это длилось, пока я не закончила учебу в Москве. Мы не планировали быть вместе, создавать семью, заводить детей, но когда я узнала о том, что беременна, то решила рожать, и отец ребенка меня во всем поддержал. Сейчас мы не вместе, но он помогает нам, прилетает повидаться с сыном, иногда встречаемся где-нибудь между Англией и Испанией.

Не надо сравнений

Мой сын родился здесь, в Саламанке, сейчас ему три года, его родной язык — испанский, но по-русски он говорит довольно хорошо. Он знает, откуда я родом, какие у нас корни. Буквально на днях я проводила урок в его детской школе, рассказывала ребятам о России, показывала русские мультики и пересказывала былины. Сын был страшно горд.

Испания очень сильно отличается от России, но я никогда не противопоставляла одну страну другой, не говорила, что где-то лучше, а где-то хуже.

И из своей страны я не бежала: мне было 23 года, когда я уехала. Я была далека от политики, экономики, мне просто очень хотелось идти за мечтой, а мечта была в Испании. Даже в самый тяжелый первый год, с младенцем на руках, страдая от одиночества и непонимания, где-то внутри я все так же была уверена, что все сделала правильно и когда-то жизнь войдет в свое русло. Сейчас, спустя четыре года, это, наконец, произошло. Я окончила магистратуру, хорошо говорю по-испански, преподаю язык, пишу статьи, готовлю докторскую. У меня много друзей, знакомых, и я чувствую себя на своем месте.

Что было самым удивительным для меня в Испании, так это культ детей. Рожают здесь очень поздно — ближе к 40, и детей просто обожают: своих, чужих — неважно. Дети тут повсюду: в барах, ресторанах, магазинах испанцы везде с детьми.

Сначала для меня это было дико. Когда сыну исполнился год, я поступила в магистратуру и в бешеном ритме носилась между университетом, работой, садиком и домом, отпрашивалась пораньше с пар, хотя здесь это совсем не принято. Я убегала к ребенку и вела себя абсолютно как нормальная русская мать-одиночка. Мои сокурсники, которым тоже было 24-25 лет, страшно удивлялись, что у меня УЖЕ есть ребенок и бесконечно спрашивали «а зачем ты так рано родила?» Они все время звали меня на посиделки в бар, в кафе, и на мой ответ «не могу, меня ждет сын», говорили: «Приводи его с собой!» Для них совершенно нормально, когда ребенок до ночи гуляет с родителями, все лето находится на улице, на террасах, спит в коляске, пока родители отдыхают с друзьями, —  и неважно, пять месяцев ему или пять лет.

Ребенок — не обуза

Испанцы — очень хорошие родители, но свою жизнь под ребенка практически не подстраивают. Наоборот, ребенок с первых же дней жизни принимает участие во всех праздниках, обедах, путешествиях, карнавалах. Где бы я ни появлялась с сыном, все вокруг хотят его поцеловать, потискать, поболтать с ним. Дети тут растут очень общительные и открытые, для моего сына нет никакой проблемы подойти к незнакомому человеку и заговорить с ним. Какого бы возраста собеседник ни был, обращаться к нему мой ребенок будет на ты, и это не недостаток воспитания — просто тут так принято.

Прости, Россия, но испанские отцы — самые прекрасные отцы на планете.

Кто с утра гуляет с коляской, вечером играет в футбол, в выходные — в парке с великами и на роликах, приходит на родительские собрания и клеит костюм на Хеллоуин? Испанский папа, без сомнений. Это одно из самых больших моих впечатлений от Испании и испанцев.

Декретный отпуск здесь всего четыре месяца. Бывает, мама выходит на работу и раньше, поэтому во всех садах есть группа для младенцев. В школу дети идут тоже рано — с трех лет. Школа для малышей — это как садик, но они учатся читать, писать, у них есть языки, музыка. У сына, помимо школы, дополнительные уроки английского несколько раз в неделю, плавание, на следующий год в планах уроки игры на фортепиано.

Мы живем вдвоем с сыном, снимаем небольшую квартиру в центре Саламанки, недалеко от моего факультета и одного из красивейших кафедральных соборов в Европе. Саламанка — потрясающий город, весь исторический центр считается наследием ЮНЕСКО. Круглый год много туристов, иностранцев, студентов со всего мира. Очень живой город.

Испания — маленькая страна, поэтому досуг выходного дня здесь может варьироваться от поездки за город и к морю до путешествия за границу. Мы живем в ста километрах от Португалии и в нескольких часах езды от Франции, билеты по Европе дешевые, поэтому путешествуем часто. В выходные можно сесть в машину и съездить, например, в Лиссабон, в океанариум. Четыре часа, и мы там. Испанцы ездят на пляж в любое время года — порыбачить, посерфить, просто погулять и отдохнуть.

Разбирать мусор по разным ящикам уже вошло в привычку. Масло со сковородок сливаю в бутылки и, когда они наполняются, опускаю в специальный для этого ящик. Батарейки, лампочки — тоже в ящики, которые есть на каждой улице. Одежду и обувь никогда не выкидываем, складываем в благотворительные коробки, а книги и игрушки сына, которые он уже перерос, ежегодно относим на ярмарку и продаем в помощь больным детям. В школах постоянно проводятся благотворительные акции — в них участвуют дети вместе с родителями. На следующей неделе, например, идем с сыном на школьный пикник, где будут собирать средства для нуждающихся.

График работы испанцев вызывает зависть

Я преподавала русский как иностранный (здесь очень много иностранцев, желающих говорить по-русски), работала в архивах университетской библиотеки и в городском архиве. Но сейчас в связи с большой занятостью и трудами над докторской времени на другие дела почти не остается. Поэтому я работаю из дома — пишу статьи, вместе с другом-художником мы создаем детскую книгу на испанском. Кроме того, я пишу книгу на русском.

А вот графику работы испанцев может позавидовать кто угодно. Буквально через час после начала рабочего дня испанцы обязательно идут пить кофе, почитать газету, поболтать. К 12 часам возвращаются в офис, а в 14 — уже обед, который длится до 16. Там уже и домой пора. Конечно, не вся Испания работает по такому графику, но в целом это нормальное расписание рабочего дня.

К сиесте привыкнуть было сложнее всего. После обеда и до вечера город вымирает, особенно в летние месяцы и особенно на юге Испании. Это самое жаркое время дня, и пережить его можно, по-видимому, только проспав. Большинство магазинов, бары, банки, почта, офисы компаний — все закрыто.

Святая лень испанцев

В Саламанке с этим немного проще: супермаркеты и большие торговые центры, магазины одежды работают весь день, но мелкие лавки закрываются, банки вообще только до обеда работают. И самый ужасный день недели — воскресенье: закрыто абсолютно все. Испанцы стали гибче и мягче, все-таки появились экспресс-супермаркеты, которые открыты и в воскресенье, но там все немного дороже, и их мало. Аптек круглосуточных тоже немного, может, одна на весь город. В крупных городах, конечно, ситуация лучше, но все равно сиеста — святое время для испанцев.

Барселона пахнет ванилью

Барселона была и остается для меня одним из самых любимых городов, той точкой, откуда все началось. В период бесконечных путешествий Москва — Барселона — Москва (я была там раз двадцать) мне кажется, у меня случилась что-то вроде передозировки, и вот уже четыре года я там не появляюсь. Но очень люблю этот город, за его контрастность, неожиданные встречи, интереснейшие знакомства. Там всегда ждут какие-то приключения.

Однажды я прожила одна целый месяц в Барселоне со 100 евро в кармане, пешком обошла весь город, узнала каждую улочку, каждое кафе. Мне казалось, что все там пахнет ванилью. Я всем говорила об этом как о каком-то чуде, пока мои друзья меня не разочаровали, объяснив, что ванилью пахнет из-за средства, которым моют улицы.

В Барселону влюбляются все: это место, где любой найдет себе занятие по душе. Там и пляжи, и шопинг, и интересные музеи, огромное количество галерей, экскурсий, совершенно сумасшедшие творческие люди, художники и начинающие архитекторы, вдохновленные работами Гауди.

Для меня Испания — страна-легенда, ты можешь приехать в любой крошечный городок, и у него обязательно окажется вековая история с битвами, традициями, сумасшедшими правителями, странными праздниками.

Например, недалеко от нас находится очень красивый город Ла-Альберка, где есть необычная, даже немножко страшная традиция. Жители города складываются всем миром и покупают одного поросенка, которому дают имя Антон. И этот Антон живет в городе, бегает по улицам, все его кормят, холят и лелеют, дети с ним играют. Через год, на праздник Святого Антона, его разыгрывают в лотерею. Участвует весь город, и победитель, разумеется, обязан пригласить всех на пир. А бедный Антон, понятно, в каком качестве будет присутствовать на этом пиру.

Место найдено

Хотелось бы уехать к океану, но держат друзья, которыми мы тут обросли, школа сына и любимый человек. Он архитектор, занимается реконструкцией старых зданий, у него своя студия, и это очень важно для него. Пока мы остаемся в Саламанке. Вообще, я бы с удовольствием переехала на север, в Галисию или в Страну Басков — я влюблена в эту часть страны. Там очень красивая природа, туманные пляжи, вкусная еда, спокойствие. Идеальное место для работы над книгой.

Самым тяжелым для меня был первый год в Испании. Тогда, под давлением родителей, знакомых и одиночества я, бывало, задумывалась о возвращении, но сейчас уже таких мыслей нет. Я скучаю по России, очень горжусь своей страной и люблю, когда испанские друзья меня просят рассказать о Сибири, где я родилась, поговорить о русской литературе, музыке, балете. Никогда не сталкивалась с плохим отношением иностранцев к русским, всегда только живой интерес к нашей культуре и удивление, как русским так хорошо удается говорить на чужих языках.

Я счастлива здесь и чувствую, что четыре года назад сделала правильный выбор для себя и тогда еще не родившегося сына. Я успела попутешествовать, побывать в разных европейских странах, посмотреть, как живут люди в Аргентине и в Африке, но нигде я себя так хорошо не чувствовала, как в Испании. Наверное, правильно говорят, что есть твоя страна по рождению и есть страна твоей души и сердца. Хорошо, когда все это ты находишь там, где родился, чувствуешь себя нужным и любимым, но когда нет, когда что-то тебя тянет, я думаю, надо ехать, искать свое место. Не для того чтобы только уехать куда угодно, не в поисках «лучшей жизни» в материальном плане, а в поисках счастья и спокойствия. Я это обрела здесь.

P.S. Редакция оставляет за собой право удалять оскорбляющие героя (героиню) материала комментарии и блокировать авторов данных высказываний без предупреждения.

...

Рассказ россиянки, переехавшей с семьей в Брюссель

Столица Евросоюза, где располагается штаб-квартира НАТО, всегда считалась одним из самых безопасных мест в Европе. Последние события доказали, что это не так. Однако брюссельцы находят в себе силы радоваться жизни, ведь в городе для этого есть все условия. В рамках проекта о россиянах, живущих в других странах, «Лента.ру» публикует историю Екатерины Быковцевой, семья которой переехала в Бельгию.

Я закончила университет в Курске, работала сначала там, потом в Москве, где и познакомилась с будущим мужем. У нас родилась дочка, а вскоре мужу пришлось поехать по работе в Брюссель. Мы постоянно были на низком старте для переезда в Бельгию, но никак не могли решиться. Ребенку уже было пять лет — пора решать: либо мы готовимся поступать в школу в России, либо мы переезжаем и начинаем погружаться в местную среду.

Три языка минимум

Брюссель — настоящий рай для тех, кто занимается строительством, здесь есть даже поговорка: «бельгиец рождается с кирпичом в желудке». Тут очень старый жилой фонд, так как Вторая мировая война практически не разрушила страну. Дома, которым по 120 и 150 лет — уже ветхие, их нужно ремонтировать. Строительство идет гигантскими темпами — можно сказать, в каждом третьем доме. Так что эта профессия востребована, сюда приезжают на заработки из разных стран.

Половина Бельгии говорит на нидерландском, половина на французском. Если вы не знаете как минимум трех языков — нидерландского, французского и английского, найти работу очень сложно. Даже водитель автобуса должен знать два языка.

Толерантность их погубит

Бельгия — очень спокойная страна, люди не готовы к потрясениям, поэтому все контролирующие органы находятся тут в полусонном состоянии. Но буквально за месяц до терактов в Париже пошли облавы на нелегальных эмигрантов и тех, у кого просрочены визы. До взрывов в Брюсселе было огромное количество полицейских на улицах, проводились проверки. Ничего не помогло. Да и как что-то могло помочь, когда взрывали себя не мигранты, которые прибывали в Европу тысячами, а те, кто родился и вырос здесь.

Своих они защищают по полной программе. Организатора терактов в Париже поймали в Моленбеке, и абсурдность ситуации в том, что он там жил и проживающие с ним по соседству люди наверняка знали, кто он. Но никто не звонил в полицию. Он продолжал спокойно ходить по улицам, хотя его фотографии были во всех газетах.

О происходящем я узнала, как ни странно, от мамы, которая позвонила и спросила, что у нас здесь происходит. Муж как раз находился в районе аэропорта, там сразу все встало в пробках. Ребенок был в школе, мне нужно было ехать ее забирать, но метро не работало, автобусы тоже не ходили. Таксисты всех развозили бесплатно, но город стоял — уехать куда-то было невозможно. Люди проявили большую солидарность, писали в Facebook: «ребята, я в таком-то районе, могу забрать ваших детей». Все понимали, что передвигаться по городу невозможно, были очень встревожены, паника чувствовалась во всем Брюсселе.

Сейчас, когда заходит разговор о терактах, брюссельцы предпочитают отмалчиваться. У них политика такая: да, проблема есть, но мы не будем ее обсуждать. Они говорят: «Ну что мы можем сделать?» Они воспитаны в жуткой толерантности и даже любви к тем, кто их убивает. После терактов в Париже, когда корреспонденты разговаривали с семьями погибших, им отвечали: мы не держим зла, потому что не хотим растить детей в атмосфере ненависти к другим людям. Здесь та же самая история, и мне кажется, что эта толерантность их погубит.

Ни от кого из местных жителей я не слышала, что надо ужесточать миграционную политику, тщательнее проверять арабское население. Получается какая-то толерантность с черным юмором, и те шаржи, которые рисует Charlie Hebdo, в какой-то мере действительно отражают настроения общества.

Вне безопасности

Уровень безопасности здесь очень низок. У бельгийцев частные дома без заборов, входные двери фанерные или стеклянные. Чем, кстати, пользуются в последнее время румыны, которые их грабят.

Кто-то в парламенте недавно сказал, что они тратят много денег на парки и мостовые, но при этом совершенно бессильны в плане безопасности. Хотя за несколько дней до теракта бельгийская полиция знала все о тех, кто взорвал себя в аэропорту, но почему-то ничего не сделала.

Люди сейчас стали очень подозрительно смотреть на арабов — я вижу эти взгляды, когда, допустим, кто-то с бородой и сумкой заходит в вагон метро. Недавно на моих глазах мужчину в метро досмотрели, а следом шла женщина в хиджабе — ее не досмотрели. Я не чувствую себя здесь в безопасности. И, кстати, бельгийцы, с которыми я разговаривала, тоже. Метро до сих пор очень пустое, не то что раньше.

Многонациональный винегрет

Здесь арабов — ну просто каждый второй. Бельгийцы — как краснокнижный вид, они в основном выезжают за город и живут на периферии, в маленьких городках. Арабские женщины очень вежливые, они всегда уступят место в общественном транспорте старикам или детям, чего никогда не сделают молодые бельгийцы. Мужчины-арабы, особенно подростки, зачастую дерзкие, и никогда не говорят на французском языке, только на своем.

Каких-то предрассудков по отношению к русским здесь нет, к нам очень хорошо относятся. Недавно я покупала на улице вафли у продавца-итальянца, мы разговорились, и он сказал, что любит и уважает Путина, — и это не первый человек, который мне это говорит.

Под неусыпным оком

У мужа здесь своя строительная фирма, он работает на себя. Мы снимаем квартиру и сейчас делаем в ней ремонт. Здесь есть такое правило: если идет ремонт в квартире, ты не можешь в ней жить — это запрещено законом. Для нас это абсурд, конечно, поэтому мы в коммуне не регистрируемся, пока не закончим все работы по дому. Ведь иначе к нам придет полицейский, проверит, в каких условиях мы живем, все ли хорошо у нашего ребенка, насколько мы адекватные родители.

Здесь контролируют все: даже, скажем, ширину дорожки, которая проложена у вас в саду. Вы не можете сделать дорожку шире или уже, чем в генеральном плане. Кроме того, на своем участке вы не можете поставить баню — никто не разрешит. Это, конечно, бред — это же ваша частная собственность.

Приятный климат

Тут очень хороший климат — тепло, даже зимой летают попугаи. На этот Новый год мы ездили домой, там был снег, а потом вернулись сюда — тут весна.

Каждый клочок земли используется с максимальной пользой для населения. Все цветет — магнолии, подснежники, нарциссы, тюльпаны. И огромное количество парков, где можно гулять и любоваться всей этой красотой. Ощущение, что ты находишься в огромном ботаническом саду. Моя дочка в восторге: в парке ходят цапли, бегают кролики. Еще мне очень нравится, что здесь нет бездомных животных.

Зато есть кинотеатры, где показывают фильмы на русском языке, можно посмотреть все новинки. Они признают, что здесь много русскоговорящих, и стараются сделать их жизнь лучше.

Борьба с ветряными мельницами

Я спрашиваю здесь у русских: «А вы давно были дома?» Они на меня удивленно смотрят: «Мой дом здесь». А я вот не могу сказать, что чувствую себя здесь как дома, — пока что мой дом в России. Возможно, это из-за того, что пока я не знаю французского — для меня он равносилен китайскому, и я не могу устроиться на работу. Сейчас занимаюсь тем, что подтягиваю свой английский, чтобы хотя бы он у меня был на уровне.

Если вы приедете когда-нибудь в Бельгию, то одна из вещей, которая вас поразит, будет режим работы магазинов и их количество: их здесь очень мало, и работают они до шести часов вечера. В воскресенье торговые точки не работают, купить ничего нельзя. К этому я привыкала месяца два. Единственные магазинчики, в которых вы можете что-то купить в неурочное время, — марокканские. Все ночные ларьки держат арабы. Если тебе срочно что-то понадобится, придется нестись за тридевять земель в арабский магазинчик. Кстати, у них все в два раза дороже.

Здесь люди думают сильно наперед, у них все очень структурировано, и к этому порядку ты должен привыкнуть. Иногда создается ощущение, что ты борешься с ветряными мельницами — и либо живешь по их правилам, либо уходишь из этого монастыря.

Прописаться и остаться

Получить вид на жительство очень сложно. Самый простой вариант сюда переехать, если очень хочется, — это учеба. Есть масса университетов в Бельгии, которые входят в программу зарубежного образования, когда Россия оплачивает тебе здесь обучение, а ты обязуешься после окончания университета проработать пять лет на родине в одной из компаний-партнеров этой программы — например, в Роснано или Газпроме.

В Бельгии очень востребованы IT-специалисты из других стран, много иностранцев приезжают сюда на работу именно по этой специальности.

Если человек имеет легальные документы, то государство способствует его интеграции в общество. При регистрации по месту жительства вас направляют на бесплатные курсы в вашем районе: там вы можете научиться французскому и нидерландскому. Вам помогут с переводом ваших документов, которые нужны при устройстве на работу, определят ребенка в детский садик.

Остаться на второй год — не позор

На декретный отпуск отводится три недели, никто тебе три года зарплату платить не будет, как в России. Поэтому тут очень распространен декретный отпуск среди пап, если у мамы более оплачиваемая работа.

Здесь не существует детских садов в таком виде, в каком они есть в России. Дети начинают ходить в школу с 2,5 лет и учатся до пятого класса, после чего переходят в среднюю школу. Там они сдают экзамены и решают, будут ли учиться дальше или же пойдут работать на какую-нибудь непрестижную работу.

Система в школе такая, что лучше остаться на второй год и проработать темы, которые ты не понял, чем пойти в следующий класс, но с пустой головой, — и тут это совсем не позорно. Классы каждый год перетасовывают, меняются учителя. Не знаю, с какой целью это делают — возможно, чтобы не было каких-то любимчиков или междусобойчиков. Как правило, к окончанию школы дети уже говорят на трех-пяти языках.

Обучение в школе длится с восьми утра до трех часов дня. Сейчас уже моей дочке нравится ходить в школу, ей интересно, а раньше переживала — и я вместе с ней.

Иди ты в НАТО

До конца школы доходят только люди со знаниями, которые потом поступают в университет. Тех, кто заканчивает факультет международных отношений, с руками и ногами отрывают в каком-нибудь НАТО с зарплатой тысяч 60 евро в год. Я иногда вижу вакансии в НАТО — это абсолютно открытая организация, которая постоянно проводит стажировки. У них полно каких-то смешных комитетов — к примеру, Комитет по интеграции имени Патриса Лумумбы в десятом квартале Моленбека. Зарплата в таком месте высокая, но нужно знать три языка.

Мусор сводит с ума

Бельгийцы очень щепетильные, очень правильные и очень закаленные — особенно дети, они всегда очень легко одеты.

От сортировки мусора можно сойти с ума и стать параноиком, пытаясь расфасовать все по четырем видам пакетов. Если ты вдруг что-то расфасовал неправильно, то специальная служба распотрошит мусор перед твоим домом, найдет в пакете с пищевыми отходами, например, бумажку, а потом впаяют тебе штраф.

Вообще штрафы — это кормушка для государства. Ты можешь парковать автомобиль возле дома, если ты в нем прописан, а если нет — выпишут штраф, где-то 40 евро. Мы попадались на этом не раз.

Брюссельский халифат

Есть много мифов и стереотипов о том, что в Европе все супер, а у нас не так. Но если бы не муж, я бы никогда не уехала из России. Первое время я по каждому поводу паковала чемоданы и хотела сорваться в Курск. Муж в какой-то момент уже перестал обращать на это внимание. Со временем я привыкла, сейчас это почти прошло.

Моему мужу нравится эта страна, здесь много плюсов, особенно когда у тебя любимая работа. У них нет такого понятия как коррупция. Несмотря на то что налоги в Бельгии доходят до 50 процентов, никто не пытается скрыть свои доходы или заниматься какими-то финансовыми махинациями. И здесь ты реально можешь получить то, чего ты достоин.

Многие русские, получающие бельгийское гражданство, не отказываются от российского именно потому, что не уверены, что будет здесь дальше. В школах примерно 80 процентов учеников — арабы. Арабская женщина, которую ты встретишь в общественном транспорте или в бассейне, будет не с одним ребенком, а с тремя-четырьмя. Рано или поздно тут все будут жить по законам шариата. Поэтому я не могу с уверенностью сказать, что мы останемся здесь навсегда, — я не хочу жить в арабском мире по арабским законам.

...

500 евро за ясли или как молодым мамам совместить карьеру и воспитание детей

Журналист Анастасия Митягина — о том, сколько в Германии стоит отдать ребёнка в детсад и ясли, а также о разнице между мамами-воронами и мамами-вертолётами.

Я тороплюсь в детский сад за дочерью. Времени остается мало — до закрытия сада остаётся всего 15 минут. На часах 16:30. Я знаю, что кроме моего ребёнка в детском саду ждут своих мам ещё парочка детей, ведь именно их в это время я вижу чаще всего. Одна мама работает на полную ставку и с трудом успевает забрать свое чадо незадолго до закрытия сада. Другая работает всего 16 часов в неделю, но предпочитает, чтобы её дети находились в саду "до победного". Остальные мамы разбирают своих детей в промежуток между 14 и 16 часами дня. Это Германия, детка.

В ноябре в Сети активно шло обсуждение поста, где одна из россиянок жаловалась, что вся система отечественного дошкольного образования предназначена для неработающих мам. И заканчивают работать рано, и плохо учат и т. д. и т. п. Эх, немецкий детсад или ясли вам точно не понравился бы.

По статистике, 68% матерей, имеющих детей в возрасте до 14 лет, в Германии работают, но большая часть (73%) выбирает неполный рабочий день. Причина тому не только желание проводить больше времени с ребёнком, но и отсутствие в стране системы дошкольного воспитания полного дня. Да, да! Если в Москве ещё есть детские сады, где за вашим ребёнком присмотрят до 19 часов, то в Мюнхене такой найти сложно.

И сады, и ясли в Германии традиционно закрываются в районе 17:00. Количество частных садов, которые работают до 18:00 и позже, можно пересчитать по пальцам. Среди госучреждений для детей от 3-х лет есть те, которые и вовсе работают до 14.

В России в крайнем случае на помощь приходят бабушки и частные няни. В Германии институт бабушек, занимающихся воспитанием внуков, не очень развит: старшее поколение тут ведёт свою активную жизнь, иногда — рабочую, часто — светскую. Периодически помогать они готовы, но не каждый день.

Поэтому ясли и детские сады для местных мам единственный вариант. Причём вставать в очередь в них нужно заранее. Нередко на день открытых дверей в ясли приходят беременные мамы, чтобы подать заявку на полтора года вперёд. При этом при распределении мест предпочтение отдаётся малообеспеченным семьям, детям активно работающих родителей и тем, у кого в этом садике есть братья и сёстры. Национальность значения не имеет.

А вот если мама не работает, то место в саду её ребёнок получит не в первую очередь. Не торопятся выделить место в государственных яслях для первого ребёнка ещё и в том случае, если видят по маминой фигуре, что на подходе следующий малыш, то есть она в ближайший год проведёт время дома, а значит место в яслях её ребёнку не очень нужно.

Учитывая довольно небольшой рабочий день детских садов, большинство матерей откладывают карьерные устремления на несколько лет и работают от 16 до 30 часов в неделю. Хотя бы один день в неделю практически каждая из моих подруг работает дома.

Наша соседка, мама двоих детей, работает 16 часов в неделю на крупный автомобильный концерн. Следующей весной она снова уходит в декретный отпуск, а спустя год с небольшим после рождения третьего ребёнка вернётся на работу на те же 16 часов в неделю. Как она говорит, ей неплохо платят, но такие условия возможны в первую очередь для тех, кто успел укрепиться на рабочем месте ещё до выхода в декрет.

Сменить работу, рассчитывая выйти на неполный рабочий день, непросто, но можно. Характер работы может быть самый разный — от сферы услуг и стартовых должностей до руководящей позиции, но большая часть объявлений рассчитана на студентов или на низкоквалифицированных сотрудников.

Это означает, что женщины, которые хотят активно продвинуться по карьерной лестнице после рождения ребёнка, сталкиваются с непростой задачей и должны искать варианты, как совместить материнство и карьеру.

Выбор очень часто может быть ограничен элементарным бюджетом. Ясли и сады в Германии бывают двух видов: частные и государственные. Причём платить придётся в любом случае.

Цена вопроса зависит от общего дохода семьи и количества часов, которые ребёнок будет проводить в учреждении в неделю. Стоимость госяслей в месяц может составлять от 150 евро до 450 евро. За частные ясли придётся выложить в среднем от 500 евро до 1000 евро в месяц.

При этом, если попасть в государственные ясли не удалось, государство будет выплачивать прибавку в размере 180 евро ежемесячно до тех пор, пока ребёнку не исполнится 3 года. А некоторые частные учреждения получают субсидии от государства и возвращают родителям часть выплаченных средств.

Детский сад обходится родительскому бюджету существенно дешевле: государственный — в районе 100—200 евро, частный, в среднем, порядка 500 евро. Это цены Мюнхена, в других городах стоимость может быть существенно ниже.

Если стоимость детского сада по карману многим родителям, то частные ясли может себе позволить далеко не каждый. Те мамы, которые не получили места в государственных яслях и считают частные ясли слишком дорогими, откладывают выход из декрета до тех пор, пока ребёнок не отправится в сад, поскольку экономически возвращение на работу в таком случае не выглядит оправданным.

Частные няни тут практически не приняты — слишком дорого, так что их могут себе позволить единицы. Зато распространена система au-pair — семья берёт в свой дом девушку-иностранку, которая присматривает за детьми в оговоренное время, а в остальное — ходит на языковые курсы, которые ей оплачивает семья проживания.

Правда, на такой вариант согласны не все семьи — не у всех есть возможность поселить в отдельной комнате ещё одного человека, да и вдруг с приходом в семью молодой и привлекательной au-pair-девушки состав семьи внезапно поменяется.

Студентки и "бабушки на час" предлагают помощь по уходу за ребёнком, но их услуги тоже обходятся недёшево — в районе 10—14 евро в час (цены Мюнхена). Многие просят также компенсировать им оплату проезда, что может составлять дополнительные 30—70 евро в неделю в зависимости от расстояния между няней и работодателем.

Ещё есть коллективная няня — это воспитатель, которая берёт к себе на дом несколько детей из разных семей для того, чтобы ухаживать за ними в рабочие дни. Прежде чем получить соответствующее разрешение, такой воспитатель должен доказать свою педагогическую состоятельность и возможность воспитывать детей (включая наличие достаточного пространства — специально организованной комнаты для игр). Стоимость таких нянь дешевле яслей, поскольку государство стимулирует их деятельность, субсидируя часть оплаты их услуг. Но есть у этой системы и недостатки — коллективные няни чаще всего работают по расписанию детского сада.

Некоторые крупные концерны, чтобы облегчить жизнь сотрудников и обеспечить себе возвращение ценных кадров, предлагают места в специально созданные садах при офисах компании, в которые принимают только детей сотрудников. Но и это решение не всегда спасает женщин, которые хотят активно развиваться и расти по служебной лестнице.

Текущая система рассчитана в первую очередь на счастливые семьи, в которых отец — основной добытчик, а мама занимается детьми, домом и немного работает. Матерям-одиночкам придётся сложнее, так как не всегда работа на полставки сможет покрыть все расходы на жизнь. Одна моя знакомая, оставшись без мужа с трёхлетним ребёнком на руках, тем не менее продолжила работать 30 часов в неделю, но её работодатель полностью оплатил ей частный детский сад для ребёнка.

Немецкие папы активно включены в процесс воспитания детей и взаимодействия с дошкольными учреждениями, что облегчает жизнь многим матерям. Часто я вижу, как у соседнего детского садика солидный папа в хорошем костюме, сдав ребёнка воспитателю, торопливо доедает свой завтрак, облокотившись на хорошую машину. Ничего экстраординарного в этом нет.

На детские праздники тут тоже с удовольствием приходят целыми семьями — мамы, папы, иногда появляются бабушки и дедушки. Вот только таких праздников в год не так уж и много — в нашем саду отмечают день Святого Мартина, Рождество, День отца и матери и окончание учебного года.

В остальные дни праздники в саду устраивают внутренние — без родителей. При этом формат утренников в немецких детских садах не поддерживаются: по утрам у детей и воспитателей своя программа — они отправляются на чтение в библиотеку, ездят на экскурсии по городу, ходят в поход в ближайший лес или посещают спортзал соседнего спортивного общества.

Праздники с участием родителей, как правило, проходят после 16:00, чтобы не только мамы, но и работающие папы могли по такому случаю уйти с работы пораньше и принять участие в празднике.

Когда я впервые столкнулась с тем, как организована жизнь работающих мам в Германии, я была восхищена: дошкольное воспитание создано таким образом, чтобы мамы проводили больше времени с детьми. Работодатели идут навстречу работе на полставки, к тому же, благодаря отпуску для пап, можно два месяца побыть всей семьёй с новорожденным. Казалось бы, чего ещё желать.

Но эта система хороша в первую очередь для полных семей с папой-добытчиком и мамой, настроенной больше на семью, чем на карьеру. Матерям-одиночкам и тем, кто хочет достичь головокружительных успехов в бизнесе, карьеру в Германии сложнее построить или сохранить, чем в России, где можно рассчитывать на помощь бабушек и частных нянь.

Сегодня только 21% немецких женщин считает, что материнство и карьера совместимы без ущерба друг для друга. А немецкие издания вовсю критикуют работодателей за недостаточную гибкость в вопросах организации рабочего времени для родителей. Недовольны и тем, что отцы, идущие в декрет, всё ещё кажутся работодателям экзотическими птицами. А каждый пятый отец и вовсе вынужден отказываться от полагающегося ему по закону декретного отпуска из опасения потерять в деньгах или карьерном статусе.

С другой стороны критика касается и возможностей женщины сделать карьеру, что негативно отражается на желании немецких женщин иметь детей. Чтобы решить эту проблему, некоторые активно предлагают ввести систему садов и яслей, работающих полных день. Например, во Франции, мама выходит на работу через 4 месяца после рождения ребёнка, а государство берёт на себя воспитание детей в рабочее время.

Некоторые сторонники французских методик сетуют и на слишком большую загруженность родителей в детских садах — на каждый праздник нужно приносить домашнюю выпечку или еду, а раз в год в некоторых садах проходит день поделок при участии родителей, во время которого высоко квалифицированные сотрудники или руководители должны сидеть за столом и мастерить детские поделки вместо того, чтобы приносить общественную пользу по своей специальности.

В целом же, как и в России, здесь мамы слышат те же самые упрёки, что и везде. Тут одинаково порицают как "мам-вертолётов", так и "мам-ворон". Первых — за чрезмерную опеку, за то, что кружат над своими детьми, не давая им ступить и шагу, вечно оберегая и мешая самостоятельному развитию. Вторых — за то, что передают своих детей в чужие руки, чтобы заниматься карьерой.

Местные СМИ, с одной стороны, ратуют за возможности и права женщин строить карьеру и работать полный рабочий день, передав детей на государственное обеспечение. С другой, они же беспокоятся, чтобы матерей за это желание не порицали. При этом в качестве одного из самых веских аргументов в этом споре выступает статистика, которая утверждает, что чем счастливее женщина, чем больше у неё возможностей для роста и развития, тем больше у неё будет желание рожать детей.

Без кружков, зато с соплями

Журналист Анастасия Митягина — о том, почему не всем живущим в Германии русским нравятся местные детские сады и ясли.

"В нашем детском саду почти нет уроков английского", "занятия по музыке или рисованию проходят слишком редко", "представляешь, воспитательница не стала одевать сыну свитер, а отправила на прогулку в том, что он сам на себя натянул", "я спросила, как он ел, а она мне заявила, что не видела — у неё, видите ли, 20 детей в группе". Общаясь с московскими подругами, жалобы на детский сад я слышу постоянно. А кроме того, почти всегда во время этих бесед звучит фраза "в ваших-то германиях таких проблем нет".

Ох, как же они ошибаются.

"Разве это воспитатели?! — сердится чей-то хмурый папа в русской школе Мюнхена — настоящие воспитатели были у нас в СССР, а тут так, смотрители". Живущие в Германии русские также горячо обсуждают местные детские сады и ясли. Несмотря на хорошее отношение к детям, чётко организованную систему режима дня, интересные игрушки и уют в игровых комнатах, а также ежедневные прогулки, родители уверены, что в немецких дошкольных учреждениях детям не хватает контроля и заботы со стороны воспитателей.

В отличие от российской системы, в детских садах в Германии вообще нет дополнительных развивающих занятий и кружков. Планомерную учёбу тут принято откладывать до начала школы, а в садах дети, по большей части, играют под присмотром воспитателей. Поэтому я немножко завидую, когда подруга из России присылает мне фотографию своей трёхлетней дочки в изящной танцевальной позе и с гордостью добавляет: "Не зря всё-таки я плачу за хореографию в садике".

Но у нас нет ни музыкального кабинета, ни изостудии. Считанные единицы из частных детских садов в нашем городе предлагают в рамках детского сада танцевальные занятия раз в неделю. Есть общая программа, в которую входят различные игровые вариации. Раз в неделю дети ходят в ближайший спортзал, где вдоволь бегают и играют.

В то время, когда в России дети выступают на утренниках с обширной программой — песни, танцы и театральный этюд, на немецком полднике (формат утренников тут не поддерживается, и праздники начинаются, как правило, в районе 16:00) нестройным хором поют пару песен вместе с воспитателями и переходят в свободное плавание.

С другой стороны, несмотря на кажущееся отсутствие кружков и развивающих занятий, мой ребёнок время от времени не перестаёт меня удивлять новыми знаниями и навыками. То вдруг показывает почти полный цикл йогического приветствия солнцу. В ответ на мой изумлённый взгляд объясняет, что у них в спортзале раз в неделю одна из воспитательниц показывает это для желающих. В результате, играя, дочь выучила эти движения без всякого принуждения.

В возрасте трёх лет она без дополнительных занятий научилась считать по-английски до 20, выучила несколько песен. А иногда я слышу, как, играя сама с собой, она считает по-итальянски до десяти. Оказывается, на утренней разминке (тут она называется не линейкой, а кругом) дети и воспитатели из разных стран могут пересчитывать присутствующих на родном языке. Так, постепенно, некоторые слова западают в память.

Немецкие песни тоже постепенно вытесняют в нашем доме русские — к каждому празднику тут учат сразу несколько по соответствующей тематике. Именно их каждый день напевает наш ребёнок. Замечаю я и то, что дочь стала куда увереннее обращаться с карандашом благодаря тому, что рисовальные принадлежности в детском саду всегда находятся в открытом доступе. В конце дня мы ежедневно забираем с собой пачку свежих художественных шедевров.

"А куда ваш садик выезжает, какие есть экскурсии", — интересуюсь у московской подруги. "Зачем таких маленьких таскать по городу?" — в свою очередь удивляется она. В немецком детском саду у детей начинается относительно активная социальная жизнь — экскурсии, походы в библиотеку, посещение театра, выезды на ферму. В государственном саду таких активностей меньше, в частном — больше.

Маленькие дети отправляются не только по музеям, но и активно изучают окружающий мир: ходят в ближайший магазин за покупками, едут в полицейский участок, чтобы посидеть в настоящей машине и помахать жезлом, а ещё повторить правила дорожного движения. Посещают и пожарную часть, и центральный городской рынок. Шестилетки перед поступлением в школу выезжают с воспитателями за город с ночёвкой без родителей — прощаются с беззаботным детством.

Когда я смотрю на фотографии подруг из России, мне бросается в глаза, что в одну группу в саду ходят дети одного возраста — это кажется непривычным. В немецких садах и яслях в одну группу объединяют детей разного возраста: в саду от 3 до 6 лет, в яслях — от года до трёх лет. Здесь считается, что это очень полезно для детского развития: старшие так быстрее учатся помогать младшим, а младшие тянутся за взрослыми детьми.

При таком возрастном диапазоне найти общие, интересные для всех занятия практически невозможно, поэтому в течение дня дети произвольно делятся на группы по интересам. Ребёнок может сам выбрать, чем он хочет заниматься: строить башни в одном углу, играть с куклами в другом или листать книжку в третьем. Зато в таких смешанных группах дети гораздо быстрее становятся самостоятельными.

В России в саду привыкли, что каждого ребёнка нужно тщательно контролировать: правильно ли он одет, многим — помочь справиться с молнией, обувью, тёплыми штанами. В Германии дети, которые ходят в детский сад, должны уметь самостоятельно одеваться на прогулку, аккуратно есть, полностью обслуживать себя в туалете. К этому их готовят ещё в яслях.

Конечно, нередки ситуации, когда мама, забирая ребёнка из сада, видит надетые задом наперёд штаны, отсутствие тёплой кофты под курткой, расстёгнутую молнию или снятую шапку. Воспитатели только разводят руками — дети одевались сами. Как следствие, многие часто ходят слегка простывшими, а сопли и кашель в саду не редкость. Кстати, с ними в сад пустят, а вот с температурой (38 градусов) или инфекционным заболеванием попросят остаться дома. Местные педиатры говорят родителям, что после первой зимы в саду иммунитет станет крепче, зато в школьные годы болеть ребёнок будет куда реже.

Для родителей в фойе детсадов каждый день размещают свежую информацию. В яслях пишут подробно о каждом ребёнке — как поел, сколько спал, ситуация со стулом, и о группе в целом — что делали сегодня, кто отличился. В саду — о том, как прошёл день, чем занимались. Иногда дополняют этот рассказ фотографиями текущего дня.

На родительских собраниях решают организационные вопросы, на личных встречах подробно рассказывают о достижениях ребёнка, указывают на чём стоит сконцентрироваться в развитии, много хвалят. В некоторых садах у родителей есть возможность записаться на гостевой день, самим побыть детсадовцем, чтобы узнать изнутри, как проходят будни твоего ребёнка.

Но самое главное преимущество немецкого детского сада — отношение к детям. Моё самое яркое воспоминание от советского детского сада: манная каша с комками и страшная нянечка с громким голосом и половой тряпкой, которую боялась вся группа.

В немецком детском саду воспитателей не боятся. Дети называют их по именам: "Привет, Дженни!". В то время как мы, родители, лишены этой привилегии и обращаемся к ним по фамилиям: "Здравствуйте, госпожа Мюллер!" На детей никто не повышает голос. Слушая, как мой ребёнок воссоздаёт дома бытовые сцены из детсадовской жизни, я понимаю, что процесс воспитания происходит по принципу "железной руки в бархатной перчатке" — спокойно и терпеливо, без лишних эмоций тут продавливают свою позицию.

Как правило, в дошкольных учреждениях работает много молодых воспитателей, малышей часто носят на руках и тетёшкают, не оставляют без внимания. К старшим стараются найти подход, увлечь тем, что больше нравится.

Основная задача немецкого сада, как и русского, — это подготовка в школе. В России в детском саду дошкольники осваивают счёт и буквы, торопясь оказаться пригодными к началу обучения. В Германии больше готовят к школьной самостоятельной жизни, к общению с детьми разного возраста, к развитию социальных навыков. В статусе развития моего ребёнка, выданном мне в детском саду после подведения итогов года, не сказано, сколько песен выучила моя дочь за прошлый учебный год, какие буквы она знает и умеет ли считать. Зато там написано, что она самостоятельна, любознательна, заботится о младших и с удовольствием поёт и рисует.

А межсезонные простуды, которые всё же идут на убыль, и отсутствие хореографии для меня перекрываются тем, как радостно по утрам мой домашний ребёнок исчезает в дверях детского сада, торопясь успеть на "утренний круг". Значит, ей там хорошо, и это главное.

Как у них vs. как у нас
Германия глазами исследователя из России

“Ъ-Lifestyle” продолжает рубрику «Как у них vs. как у нас» серией материалов про жизнь в городах и странах. На этот раз исследователь АНДРЕЙ ЗАВАДСКИЙ, полтора года назад получивший работу в Свободном университете Берлина, сравнивает Германию и Россию, чтобы выяснить, что у них общего, а что разного, и объясняет, почему Берлин не похож на всю остальную страну.

Говорить о Германии, живя в Берлине, — примерно то же самое, что рассуждать о России, находясь в Москве. Немецкого в столице Германии, конечно, предостаточно — как и российского в столице РФ, но и специфики хватает. Бедность и левачество, технорейвы в «Бергхайне», экологическая сознательность, сексуальная раскрепощенность и ощущение безусловной свободы — все это сильно отличает Берлин от других немецких городов. Про Берлин чаще, чем про любой другой мегаполис, можно услышать, что он для каждого свой. В нем много баров, но и парков не меньше, сотни магазинов известных брендов и барахолок, ресторанов именитых шеф-поваров и забегаловок, поход в которые точно запомнится. Здесь вспоминаешь про свободу и про то, что у нее есть, пожалуй, лишь один ограничитель: свобода одного не должна мешать свободе другого.

Дешево и несердито

Начать, пожалуй, стоит с того, чем отличаются именно Берлин и Москва — как друг от друга, так и от других городов в Германии и России соответственно. Насколько Москва богата — по крайней мере, по сравнению с остальной Россией, — настолько Берлин беден — в сопоставлении не только с немецкими городами, но и с большинством западноевропейских столиц. И это определяет весь его облик.

С одной стороны, здесь сложно зарабатывать деньги — и поэтому многие немцы надолго в Берлине не задерживаются: приезжают поучиться и понаслаждаться жизнью, а получив диплом, рассылают резюме и уезжают во Франкфурты, Гамбурги, Мюнхены, Штутгарты и Дюссельдорфы. Мои немецкие друзья жалуются на то, что их круг общения постоянно меняется: не успеваешь толком подружиться, как приходится прощаться. Уезжающие, как правило, тоже переживают: мол, и рады остаться, да работы нет. Так что получается ситуация, обратная российской: если Москва — магнит для талантливых и не очень, то Берлин скорее перевалочный пункт, пионерский лагерь перед взрослой жизнью.

Зато в Берлине дешево жить — жилье, еда, развлечения здесь гораздо доступнее, чем в других больших городах Германии. Это притягивает сюда не только художников, музыкантов, писателей и прочих фрилансеров, но и неформалов, стремящихся найти альтернативу рыночной системе. Вообще Берлин можно назвать самым левацким городом страны. Все возможные поверхности здесь украшают плакаты против капитализма, афиши посвященных равноправию всех и вся мероприятий, антирасистские и феминистские граффити. Быть каких-либо иных взглядов, чем левых, здесь неприлично: полушаг вправо считается как минимум подозрительным. Сказывается, наверное, концентрация в Берлине интеллектуалов и представителей творческих профессий и их более чуткое отношение к прошлому: чтобы постоянно актуализировать память о национал-социализме, приходится прибегать к протестным инструментам. Иногда получается немного искусственно, но для коллективной памяти пока не придумали руководство по применению, так что приходится жить на ощупь — или наперекор.

Все это делает Берлин последним крупным бастионом некоммерческой культуры и в целом докапиталистической реальности в Западной Европе. Если в Париже или Лондоне едва ли не каждый вдох-выдох стоит целое состояние, то здесь все дышат относительно спокойно и дешево — и позволяют так же дышать другим. Правда, берлинцы жалуются на то, что в последние годы на город напала лихорадка джентрификации — жилье дорожает на глазах, открываются мишленовские рестораны, художникам все сложнее сводить концы с концами. Поговаривают, что новым Берлином станет Лейпциг, но пока это скорее теория.

Районы

Изучать новый город обычно начинают с центральной площади. В Берлине такая стратегия заведомо обречена на провал: центра здесь нет, даже несмотря на существование района Митте (что по-немецки как раз означает «центр»). Дело в том, что Берлин образовался из нескольких близлежащих городов, да и разделение его после Второй мировой войны на четыре зоны (а по сути, на Западный Берлин и Восточный) тоже способствовало децентрализации.

В результате центр города здесь у каждого свой. Для одних это улица Курфюрстендамм, где есть все — от Zara до Chanel; для других — Потсдамер-плац, состоящая из офисов, торговых центров и кинотеатров; для третьих — Александерплац, где расположена знаменитая телебашня — символ Восточного, а с 1990 года — объединенного Берлина. Кстати, получив предложение встретиться на «Алексе», берлинец тут же распознает в собеседнике приезжего: горожане Александерплац не очень жалуют — здесь и круглосуточные толпы народа, и архитектура не самая приятная.

На самом же деле каждый берлинский район — это отдельный город, со своей «главной площадью» и образом жизни. В Пренцлауэр-Берге — сплошные дети, висящие у мам или пап в слингах; в Шарлоттенбурге (который из-за исторически большой русской диаспоры в народе называют Шарлоттенградом) — респектабельные бюргеры; в Кройцберге — хипстеры, модники и безуспешно борющиеся с джентрификацией долгожители; в Нойкёльне — студенты, тусовщики и ностальгирующие по атмосфере фильма «Кабаре» иностранцы — и так далее. Из одного района в другой берлинцы путешествуют нечасто — как правило, по выходным в поисках необычного бранча или в целях разнообразить барно-клубный досуг. А зачем куда-то ехать, если «на районе» и так все есть?

Мода

Любовью к моде немцы не отличаются, но и тут Берлин — особая история. Если смотреть из Москвы, то мода здесь отсутствует как жанр. По крайней мере, российская привычка надевать все лучшее сразу здесь точно останется непонятой. Да и в целом вещи, которые в Москве многие носят как рабочую униформу, здесь кажутся чересчур нарядными даже в праздники. Разодетых немцев можно встретить разве что на пасхальном представлении оперы «Парсифаль», да и то, подозреваю, потому, что на него со всей Германии съезжаются состоятельные любители Вагнера.

На самом деле у берлинцев, конечно, есть свой особый стиль. Заключается он в доведении до абсурда тренда, который требует выглядеть так, будто тебе плевать на то, как ты одет, хотя на самом деле твой внешний вид продуман до мельчайших деталей. Берлинцы в этом умении достигли таких высот, что часто невозможно разобрать, видишь ты перед собой тонко чувствующего местный стиль горожанина или обычного гопника. Это, кстати, роднит Берлин со стилистикой Москвы 1990-х: не зря дизайнер и фотограф Гоша Рубчинский, апологет эстетики этого периода российской истории, давно и много снимает для англоязычного берлинского журнала 032c — библии местных модников.

При этом нельзя не отметить и развивающуюся хипстеризацию города: платья с кроссовками, тщательно подвернутые джинсы, идеальные бороды, электронные часы Casio — всего этого в сегодняшнем Берлине предостаточно.

Сочетанием исконно берлинского псевдобезразличия к одежде и импортированного хипстерства можно объяснить одинаковую любовь горожан и к небольшим магазинам местных дизайнеров, которых здесь пруд пруди, и к барахолкам и секонд-хендам.

Язык

В Берлине, в отличие от большинства других немецких городов, можно прекрасно существовать, не говоря толком ни по-немецки, ни по-английски. Многие здесь годами живут, общаясь только с соотечественниками-мигрантами. Но более-менее серьезная интеграция требует отличного знания английского, а в идеале и немецкого. Вообще, даже в Берлине, где иностранцев, кажется, больше, чем местных, ощущается легкая языковая ксенофобия, особенно от старшего поколения немцев. Реакция на английскую речь — пусть они и неплохо ее понимают (что на самом деле не так распространено, как принято считать) — будет скорее снисходительной, чем доброжелательной. Поэтому, если жить здесь долго, немецкий учить надо обязательно. Ну и, наконец, немецкая бюрократия без знания языка кажется если не адом, то точно аккуратным и доброжелательным чистилищем.

Бюрократия

Нельзя не остановиться подробно на немецкой бюрократии — феномене хорошо известном и часто подвергающемся высмеиванию. К формальной стороне жизни в Германии действительно относятся серьезно — почти так же серьезно, как в России к празднованию Нового года. Причем это оказывает непосредственное влияние на немецкую повседневность, порой напоминающую безостановочный круговорот документов в природе. Главный наказ, данный мне когда-то более опытными в эмигрантских делах друзьями: в Германии нельзя выбрасывать никакие бумажки. Никогда не знаешь, наставляли они меня, в какой момент может понадобиться старый трамвайный билет или чек за покупку бытовой химии, а уж о контрактах с фитнес-центром или интернет-провайдером и говорить нечего. Поэтому не стоит удивляться, когда в квартирах немецких друзей видишь на книжных полках не Гёте и Манна, а ряды всевозможных папок для документов: именно в них хранятся чеки, контракты, договоры, проездные билеты и прочие необходимые для жизни в Германии вещи. Впрочем, к такому положению дел быстро привыкаешь и приучаешься получать от этого процесса удовольствие: классифицируя бумажки, методично раскладывая их по папкам и коробкам, начинаешь чувствовать себя маленьким Карлом Линнеем, а когда неожиданно тебе возвращается часть давно заплаченных налогов, просто потому что к налоговой декларации ты приложил пару старых, раньше казавшихся ненужными бумажек, коллекционирование документов превращается в любимое хобби.

При этом болезненная любовь к бюрократическому порядку не всегда означает, что у немцев все работает четко и педантично. Взять ситуацию с регистрацией по месту жительства. Чтобы зарегистрироваться, надо заранее онлайн записаться на прием в районном бюргерамте (что-то вроде российского паспортного стола). Казалось бы, что может быть удобнее, но доступных слотов в электронной системе не бывает почти никогда. Остается либо до потери пульса обновлять сайт, либо проконсультироваться с умудренными опытом. Мне посоветовали пойти в бюргерамт без записи (хотя на сайте без экивоков сообщается, что это запрещено) — об этом лайфхаке, кстати, даже не все немцы-берлинцы знают. Я так и сделал: постоял полчаса в очереди, потратил 20 минут на заполнение формы — и через час вышел с регистрацией, причем обновлять ее мне не нужно вплоть до переезда на другую квартиру. Для сравнения: за 12 лет жизни в Москве долгосрочная регистрация у меня была только во время студенчества; после университета ее приходилось оформлять каждые три месяца — и это несмотря на то, что работал я официально и во вполне приличных местах. В общем, ощущать себя полноправным жителем Берлина я начал уже в момент выхода из бюргерамта.

Порой может показаться, что российские и немецкие бюрократы очень похожи в своей априорной (и зачастую показной) неприступности и непреклонности. Такое впечатление — ложный друг эмигранта: разница между российскими и немецкими бюрократами существенная. Казалось бы, и тут и там первое, что тебе зачастую говорят в официальном учреждении: «Это невозможно». Существуют вариации, конечно, вроде «приходите завтра» или «вам нужно принести еще вот такую бумажку». Но на этом сходство заканчивается. В России в подобных ситуациях приходится идти домой или доставать кошелек. В Германии — по крайней мере, со мной так получалось неоднократно — стоит попробовать улыбнуться растерянно, похлопать ресницами и как бы в сторону произнести: «И что же мне теперь делать?» В девяти случаях из десяти бюрократ возьмет в руки телефонную трубку и позвонит коллеге, чтобы уточнить, что можно сделать в данном конкретном случае. И окажется, что, кроме базовой инструкции, которой местные сотрудники учреждений следуют как божьим заповедям, есть еще правила для чрезвычайных ситуаций. И твою ситуацию вполне можно классифицировать как чрезвычайную. Тебя отведут в комнатку, усадят на стул и пришлют специалиста, который за пять минут решит твой вопрос, причем вежливо улыбаясь и всячески сочувствуя. И никто при этом не нарушит ни одного закона, а просто немножко выйдет за рамки повседневного документооборота. Так что разница в том, что в Германии средством для инициирования правоприменения часто выступают вежливость, граничащая с невинным флиртом, а в России, как известно, совсем другие транзакционные издержки.

Пунктуальность

Ответственное отношение ко времени — тоже растиражированная немецкая черта. Но реальность не вполне соответствует этому образу: немцы опаздывают часто и иногда сильно, что роднит их с россиянами. Правда, есть одно существенное отличие. В Москве опаздывают, как известно, всегда (ну или почти всегда — бывают и исключительные персонажи). «Прости, ужасные пробки» я слышал даже от тех, кому до места встречи надо было пройти минут десять пешком, а моя любимая история — про то, как мы ждали подругу на новогоднюю вечеринку, а она звонила каждые полчаса и щебетала в телефон что-то вроде: «Я стою на шоссе, жду такси, ветер страшный, коса развевается, скоро буду!» Надо ли говорить, что тот Новый год мы встречали без нее. У немцев все немного иначе: они, кажется, разделяют встречи на рабочие и нерабочие. Когда какое-нибудь заседание назначено на девять утра, будь уверен, что начнется оно ровно в девять, и ни минутой позже. Зато когда речь идет об обеде или вечеринке, знаменитая немецкая пунктуальность куда-то улетучивается — такое впечатление, что немцы оставляют ее на работе. Не знаю, сколько приготовленных мной ужинов пришло в негодность (остыло, подгорело и так далее), пока я не взял за правило начинать готовить только после того, как все приглашенные соберутся за столом.

Услуги

Единственное, чего действительно не хватает в Германии, — нормального маникюра. Часто приходится слышать жалобы, что поход в берлинский маникюрный салон — это, как правило, огромное разочарование стоимостью €25. Здесь так боятся поранить клиента и получить за это разорительный иск, что ограничиваются подстриганием ногтей и легким ощипыванием кутикулы.

Ситуация с маникюром, впрочем, косвенно отражает отношение в Германии к сфере услуг в целом. Во-первых, в России, особенно в Москве, настолько привыкаешь к возможности сходить на массаж или подстричься почти в любое время дня и ночи, что здесь требуется продолжительный переходный период на перенастройку. Как правило, услуги в Германии предоставляют индивидуальные предприниматели, а у них — вполне индивидуальные графики работы. Решив забежать поутру в районную кондитерскую, можно уткнуться во вполне советскую надпись на дверях «Вернусь через пять минут». К этому быстро привыкаешь.

Во-вторых (и к этому привыкнуть сложнее), местная сфера услуг работает скорее по принципу «мы оказываем вам услугу», а не «наша задача — услужить вам». Другими словами, если в Москве, придя в косметический салон, чувствуешь себя королем-королевой, здесь точно придется отречься от престола. Не то чтобы в России обязательно смотрят на представителей сферы услуг свысока (хотя и это случается), просто подчеркнуто уважительное отношение к клиенту в определенный момент стало обязательным. То ли это результат тучных 2000-х, то ли отголоски восточного менталитета, то ли наследие крепостного права — не знаю, но факт в том, что в России к клиенту относятся почти как к спустившемуся с Олимпа божеству. В Германии все иначе: здесь с вас не сдувают пылинки, а просто оказывают услугу (читай: делают одолжение). Это, конечно, здоровая и правильная ситуация, и рационально эту мысль понимаешь, принимаешь и разделяешь, но на практике приходится сложно: один раз привыкнув к московской почти колониальной роскоши, в Германии приходится сто раз отвыкать.

Налоги

В Германии действует прогрессивная шкала налогов: в зависимости от ежегодного заработка человек отдает государству от 14% до 45% дохода. Но самое интересное даже не это, а зарплатный лист, который приходит ежемесячно. В нем указывается не только заработанная сумма до налогового вычета и после, но и список всех налогов, которые лежат на тебе тяжелым бременем. Когда видишь сумму, которую ты де-юре заработал, а ниже — ту, что де-факто поступила на счет, после чего читаешь, на что именно ушли твои кровные, скажем, 30%, — начинаешь иначе относиться к государству. Гражданское чувство растет и крепнет.

Транспорт

Главный вид транспорта в Берлине — это, конечно, велосипед. Берлинцы ездят на велосипедах вплоть до того момента, когда выпадает снег и становится скользко, хотя некоторые отчаянные не слезают с них круглый год. Велосипеды часто воруют, по утрам и вечерам в час пик на велосипедных дорожках образуются пробки, с участием велосипедистов довольно часто случаются аварии, но все это нисколько не пугает любителей этого вида транспорта. Кстати, за несоблюдение ПДД или отсутствие на велосипеде фар и звонка можно схлопотать серьезный штраф: например, за езду на велосипеде в нетрезвом виде мою подругу оштрафовали на €600.

Но даже если велосипед не относится к числу ваших любимых видов транспорта, можно с легкостью попасть в любой конец города. Наземное (S-Bahn) и подземное (U-Bahn) метро работает с 4:30 утра и до 12:30 ночи, а по выходным — круглосуточно. Если же метро не работает — обязательно найдется трамвай или автобус, который довезет вас до места назначения. У главной транспортной компании Берлина BVG удобнейшее приложение для телефона, которое способно в любое время дня и ночи вывести вас на путь истинный. Чувство юмора у BVG тоже, кстати, отличное — прошлогодний рекламный ролик компании активно шерили и обсуждали в соцсетях.

Интернет и почта

Как иронически пела группа Uma2rman: «Digital Russia — мы впереди планеты всей». Возможно, мировое лидерство в области дигитализации нам пока действительно не грозит, но с интернетом в Москве точно лучше, чем в Берлине. Во-первых, немецкий медленнее. Во-вторых, дороже. В-третьих, ждать, пока его проведут, приходится едва ли не месяц. Наконец, в-четвертых, если вовремя не разорвать однолетний контракт и не заключить новый, придется платить двое дороже — рассчитано на забывчивых и беззаботных.

Немецкая же почта радует. Наверное, потому что «Почта России» приучила нас к таким низким стандартам, что даже почтовый голубь с географическим кретинизмом казался бы по сравнению с ней надежным способом доставки сообщений. В Германии на почтовую службу правда можно положиться. Не зря официальные учреждения, отправив адресату письмо, считают его полученным через день-два — и ожидают на него реакции. Справедливости ради, однако, стоит признаться, что с посылками бывает проблема: компании вроде DHL периодически их теряют или отправляют обратно.

Гастрономические привычки

Главное немецкое блюдо — кусок свинины с квашеной капустой (Sauerkraut) и стаканом пива. Но в Берлине другое отношение к гастрономии. Здесь, конечно, тоже есть традиционные рестораны, но ходят в них разве что туристы и ностальгирующие по своим родным весям немцы. Главная берлинская еда — родом с Востока: азиатских ресторанов много, они недорогие и вкусные (что заставляет подозревать активное использование при готовке усилителей вкуса — например, глутамата натрия, который в Берлине не запрещен). Сходить вечером в местный вьетнамский или корейский ресторанчик гораздо удобнее и часто дешевле, чем готовить дома, что надолго отваживает от плиты. А если уж хочется совсем по-быстрому — всегда можно ограничиться (хотя это не совсем верное слово, учитывая размеры и питательность блюда) турецким дёнер-кебабом, одним из главных символов Берлина.

Несмотря на популярность дёнеров, в Берлине мясо не в почете. Во-первых, здесь оно бывает двух видов: обычное и био, то есть без химических добавок. Второе серьезно дороже первого, а первое есть немного страшно, поэтому встающий перед выбором, что купить, часто отворачивается от мясного прилавка и идет к овощам. Интеллектуальность и левачество города и тут имеют значение: многие берлинцы не едят мясо по экологическим и — шире — этическим соображениям, поэтому в ресторанном меню обязательно найдутся вегетарианские и веганские блюда.

Забота об окружающей среде

Экологическая сознательность играет важную роль в потреблении немцев и особенно берлинцев. Здесь многие разделяют мусор, относят бутылки в специальные пункты приема стеклотары, ходят за продуктами с авоськами. Один мой немецкий приятель, увидев, что я кладу бананы в полиэтиленовый пакет, отчитал меня за безответственность. Ты же, говорит, все равно не ешь кожуру, зачем же класть бананы в пакет, который потом придется выбросить? С тех пор, покупая овощи и фрукты, я всякий раз вспоминаю эти слова моего приятеля и стараюсь следовать его завету.

Правда, ответственное отношение к окружающей среде не очень заметно на берлинских улицах: это довольно грязный город, что заметно даже после не то чтобы чистой Москвы. Здесь, например, не принято искать мусорку, чтобы выбросить окурок, а после выходных город напоминает обочины индийских дорог.

Свободное время

Секс, наркотики и техно — эта триада составляет основу представлений о Берлине. Отчасти такой имидж оправдан (не зря же немецкий суд недавно признал рейвы в клубе «Бергхайн» частью «высокой культуры», а по сути — достоянием города), но только отчасти. Чтобы отлично провести время в Берлине, вовсе не обязательно употреблять запрещенные субстанции и идти на всенощную в техноклуб. Во-первых, здесь неограниченные возможности для времяпрепровождения, а во-вторых, приветствуются любые, даже самые необычные увлечения.

Одна моя подруга, приехав в Берлин, начала заниматься фигурным катанием, танцевать сальсу и учиться играть на фортепиано. Говорит, всю жизнь мечтала — и вот оно, счастье. Уже после месяца музыкальных уроков она пригласила меня на отчетный концерт. В маленьком зале частной школы выступали мужчины и женщины всех возрастов: они играли для друзей и родственников небольшие пьески, гордо раскланивались и счастливо улыбались — это было так приятно, что мне тоже захотелось брать уроки музыки. Другая подруга, исследователь и журналист, в свободное время ткет картины — и уже готовит свою первую выставку. Приятель недавно пошел на фехтование — и тоже пребывает в состоянии эйфории. В общем, в Берлине быстро осознаешь, что тем, что в Москве откладывал на потом (когда будет меньше работы, когда окажешься в отпуске или на пенсии), можно заниматься здесь и сейчас.

Дейтинг и отношения

Берлин — это такая либертарианская версия Ноева ковчега, где каждой твари как минимум по паре, все разрешено и все любят экспериментировать. Свингер-клубы, БДСМ-бары, секс-вечеринки — важная часть городской идентичности.

Но сексуальная раскрепощенность совмещается у берлинцев с почти кристальной честностью. Если в России о том, что избранник женат и воспитывает детей, девушка может узнать, выбирая свадебное платье, то здесь принято говорить правду. Нередки ситуации, когда, знакомясь с кем-то в условном Tinder или Grindr, первое, что слышишь: «У меня с девушкой (женой, мужем и т. п.) открытые отношения». И ты имеешь право решить, нужно тебе это или нет. Уважение к другому человеку — главное отличие местного дейтинга, без которого сексуальная открытость деградировала бы до обыкновенного разврата.

Важно и то, что в Берлине нет дискриминации по возрастному признаку. Бабушки и дедушки не стесняются искать любовь — правда, в качестве Tinder они используют скорее объявления в районных газетах. Читаешь что-то вроде «70-летняя блондинка, которая любит театр и отлично готовит, познакомится с интересным мужчиной для совместных ужинов и не только» — и искренне радуешься, что жизнь с выходом на пенсию только начинается.

Психотерапия

Приходишь ты в бар по приглашению немецкой подруги, она знакомит тебя со своими друзьями, вы преспокойно выпиваете и болтаете. Обычный берлинский вечер. Но вдруг сосед справа поворачивается к тебе и выдает, что не представляет, как утром пойдет к своему психотерапевту — выпил, мол, слишком много, а обсудить-то надо ой сколько. И рассказывает, что именно ему предстоит обсудить. Поначалу от такой откровенности можно опешить, но со временем привыкаешь: немцы действительно много говорят о психотерапии, обожают литературу self-help и в целом уделяют своему психологическому состоянию много внимания. Это, конечно, абсолютно здоровая (каламбур случаен) ситуация, но после ригидной и закомплексованной в этом отношении Москвы такая социализация требует эмоциональной устойчивости.

Свобода и безопасность

Из-за архитектурной эклектичности ни Берлин, ни Москву нельзя назвать безусловно красивыми городами. Поэтому, чтобы полюбить оба города, нужно здесь пожить. Но если Москву учишься ценить за энергию или, скажем, неограниченные возможности, то Берлин покоряет свободой и безопасностью. Что бы там ни гласила российская пропаганда, здесь не боишься ни полицейских, ни иммигрантов, ни занимающихся в клубе сексом эксгибиционистов. Реальность здесь не упакована в рваную прошлогоднюю обертку, а растворена в воздухе. Попав в нее, понимаешь, что нет смысла загонять свои страхи и комплексы под цельнометаллическую оболочку религиозных, националистических и прочих убеждений. Столкнувшись с реальностью, понимаешь, что она не так страшна — и это освобождает.

kommersant.ru/doc/3164813?utm_campaign=6507031&utm_medium=banner&utm_content=24272542&utm_source=news.mail.ru