Думаю, не ошибусь, если скажу, что первое и последнее из всех желаний человеческих – это желание быть счастливым. Однако чем больше человек стремится к счастью, тем, кажется, он дальше от своей цели. Число людей, которые не считают себя счастливыми, в разы превышает тех, кто честно и искренне мог бы сказать, что он счастлив. Отчего же мы не чувствуем себя счастливыми и что нам может помочь в достижении этой краткосрочной нирваны?
Слово «счастье» буквально означает «с частью чего-то» – то есть подразумевает у человека наличие части того или этого, материального или духовного, того, что должно наделить его успокоением, уверенностью и радостью бытия. Что это за «часть», определяет не столько сам человек, сколько социум, в котором он вращается, и уже потом его собственные представления об этом, которые часто совпадают с тем, что решило за него общество. Отсутствие этой «части», или ее нехватка, имеет все шансы заставить человека страдать – то есть делает его несчастливым.
Базовые ориентиры, которые и делают среднего человека на время счастливым, весьма просты: еда, размножение, доминирование. Удовлетворите их, и вы, кажется, получите все предпосылки ощутить радость бытия. Если вы еще и соблюдете форму, в которую облечены эти базовые желания, у вас появится больше предпосылок ощутить радость и счастье. Например, одному вполне достает гречневой каши и котлеты, жениться на девушке из соседней деревни, завести пару-тройку ребятишек и быть неплохим трактористом или хорошим сапожником у себя на районе, чтобы чувствовать себя счастливым. А другому придаст ощущение счастливости только новомодная еда, отношения с человеком определенного круга, вида, интересов, первенство среди лучших – и не меньше. Но и это все на время, так как человек – животное ненасытное, которое принимает имеющееся под рукой как должное и жаждет большего.
Когда человек испытывает ощущение счастья острее всего? На грани. В тот самый момент перехода от неминуемого несчастья к, как кажется, случайному, дарованному счастью. Например, когда вам поставили диагноз рак и подготовили к самому худшему, а через полгода рака уже не обнаружили – вот тот самый высокий, звенящий миг ощущения себя в нирване. Или когда вы вышли из тюрьмы. Избежали опасности быть раздавленным грузовиком. Вас не уволили, хотя собирались. Мужчина, в любви которого вы сомневались, вдруг сделал вам предложение. Та самая внезапная грань перехода от неминуемых гибели или опасности к жизни и безопасности и есть миг счастья.
Беда в том, что к дарованной жизни и безопасности – к счастью – человек быстро привыкает и начинает желать большего, и уже сама жизнь и базовая безопасность становятся чем-то должным, обыденным и обычным, а счастье, кажется, должно длиться вечно. Ставя перед собой новые цели и то и дело достигая их, человек привыкает, его чувство счастливости притупляется, а само получение новых благ становится как наркотик, который дарует не эйфорию – мощный kick, а лишь снимает на время ломку.
Вспомните, что большего всего вы радовались не тому, что приобрели третье по счету авто или новое двадцать восьмое платье made in France, а тому, что в детстве вам подарили первую железную дорогу или купили то самое летнее платьице в цветочек, которое вам так хотелось. Когда вы впервые поехали на море. Впервые поцеловались. И хлеб с маслом, посыпанный сахаром, был вкуснее самого сладкого торта.
Присмотритесь, самые недовольные лица и больше всего претензий – у вполне обеспеченных, холеных и хорошо одетых людей. В обеспеченной Москве столько же недовольных лиц, сколько улыбающихся во вьетнамской провинции, а радостнее живут простые люди, а не с тремя высшими образованиями.
Очень трудно быть счастливым отдельно от социума и его целей. Если сегодняшнее счастье – это материальная обеспеченность, то очень сложно остаться совершенно в стороне от таких жизненных ориентиров и не быть им хотя бы отчасти подконтрольным. И если вчера счастье было поехать на БАМ и пойти защищать свою родину, то сегодня это уже несчастье – настолько изменились жизненные приоритеты.
Так что же делать, чтобы почаще ощущать себя счастливым и идти по жизни не только с кислой миной?
Во-первых, почаще вспоминать, где и чем ты был вчера и где и кто ты сегодня. И что тебя уже могло бы и не быть. Как кто-то из не совсем молодых на вопрос «Вы удачливый человек?» ответил: «Все мы победители, уже потому что живы».
Например, у меня были все предпосылки остаться хромым от рождения, не иметь детей, не получить того образования, которое я получил. Один раз погибнуть под колесами грузовика, два раза убить человека, три раза сесть в тюрьму. Не прочитать всех тех книг, которые я прочитал, не знать всех тех языков, которые знаю, не иметь тех мыслей, которые приходят мне в голову. Я также недавно с удивлением обнаружил, что, оказывается, мои мечты сбылись: я заполучил именно то, что хотел в юности.
Во-вторых, не приковывать себя вечной цепью к вещам и материальным благам, быть готовым к потерям и научиться проживать каждый день с благодарностью и как последний. Вещи и блага все превратятся в тлен, и уж тем более не от них должно зависеть наше счастье. Наши потери – всегда и наши приобретения: часто теряется то, что должно уйти из нашей жизни, а на его место приходит что-то более важное – уметь видеть это. Наполнять каждый день смыслом: поставить перед собой достижимую цель и каждый день делать шаг ей навстречу, помочь тому, кто нуждается в твоей помощи, видеть звезды над головой и думать о вечном, а не только смотреть себе под ноги или в монитор компьютера.
В-третьих, помнить, что все пройдет и причем пройдет очень быстро, а также memento mori: все наши беды и печали пройдут – не стоит на них тратить время. Непоправимо только одно – смерть.
http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-67489/
Пути к счастью: помогут ли нам простота и воздержание?
Наверняка для каждого пребывающего на этой земле человека, для всех нас, бывших, настоящих и будущих, живших до и после, не было, нет и не будет ничего более важного, ничего более ценного и значимого, чем достижение собственного счастья. Все наши физические потуги, все наши душевные устремления и сердечные чаяния, подспудно и бессознательно, всегда были и будут направлены только на одно: на достижение счастья.
Все мы, исходя из своих, полученных при воспитании установок и образовавшихся под влиянием обстоятельств стереотипов, имеем собственное представление о том, что такое счастье. Для одних это материальная обеспеченность. Для других – безграничная власть. Для третьих – чувственная любовь. Кто-то уходит с головой в веру. Кто-то посвящает себя детям. Кто-то – любимому делу. И почти все, невзирая на то, что они выбрали – деньги, власть и любовь или самоотречение ради кого-то или чего-то, в конце своего жизненного пути, почти всегда, из зачарованных странников превращаются в разочарованных бродяг у последнего приюта. И всем им только и остается, что убеждать себя и других в правильности выбранного пути, становясь трусами в такие минуты раздумий.
А что нам говорят великие умы прошлого, философы и мудрецы, в не меньшей степени дотошные охотники за этой самой синей птицей счастья? Как они определяли эту эфемерную кондицию земного блаженства и какие пути, неизбежно ведущие к нему, видели и советовали своим потомкам? Чему нам можно, и стоит ли, поучиться у тех, кого Создатель при рождении поцеловал в лоб, но кто, также как и мы с вами, вынужден был ютиться в этой земной юдоли, перенося не меньшие скорби и невзгоды?
Если мы обратим свой ищущий истину взор к Аристотелю, Сократу или Платону, то у всех троих мы повстречаем одну и ту же повторяющуюся сентенцию человеческого рая на земле, в различных интерпретациях, чей смысл сводится к следующему: omnia mea mecum porto (все свое ношу с собой). Эти слова принадлежат Бианту, но эта его премудрость еще раньше, как и позже, широко эксплуатировалась многими – как стоиками, так и киниками. Или у того же Аристотеля «счастье – это довольство собою». То есть, во-первых, ищите счастья в простоте существования, во-вторых, ищите его не вовне, а внутри.
Красноречивый Цицерон говорил: «Счастливее всех тот, кто зависит только от себя и в себе одном видит всех (Paradox II)». А пессимистичный, но не менее мудрый Шопенгауэр, наставляет: «Нет более ошибочного пути к счастью, как жизнь в большом свете» – читайте «в большом городе», – «с ее блеском и high life; стремясь превратить наше жалкое существование в сплошной ряд радостей, наслаждений и удовольствий, мы не избежим разочарования, особенно, если учесть необходимо сопутствующее такой жизни взаимное лганье».
У Конфуция о счастье и путях к нему мы читаем: «Умный желания свои преуменьшает. А счастлив будет тот, кто сведет их к минимуму».
То же, сквозь века и эпохи, речитативом повторяется у индусов, иудеев, философов времен Ренессанса. Простота жизни, отказ от удовольствий и уединение – вот три пути, согласно Древним и Премудрым, ведущие прямиком к Храму Земного Счастья.
Простота – как Путь Первый. Почему простота жизни должна сделать нас счастливее? Как может отказ от привычного комфорта, многочисленных удовольствий и мелких потребительских радостей сделать нас счастливее? Почему все же простота, а не всепроникающая сложность привычек, процессов, жизни?
Во-первых, любой жизненный комфорт неизбежно расхолаживает тело и привносит скуку в душу, которая привыкла к комфорту как чему-то уже обычному и каждодневному, не позволяя нам радоваться тому, чему мы радовались доселе. Во-вторых, средства обеспечения комфорта требуют постоянных временных и финансовых затрат, зачастую превращая господина в раба. В-третьих, преуменьшая свои привычки и желания, человек преуменьшает и те неизбежные проблемы и беды, которые первые постоянно порождают.
Простота в питании ведет к сохранению доброго здравия. Излишества же, вытекающие из привычки комфортного питания, наоборот, наделяют нас недугами, которые отягощают не только наше тело, но и наше сердце. Простота в одежде ведет к тому, что у ее последователя происходит экономия средств и времени на содержание целого гардероба новомодных платьев, присутствует ощущение физического комфорта, да к тому же он будет избавлен от такого душевного недуга, как гордость, или прелесть. Наконец, простота ведет к тому, что у человека упрощается, уравновешивается его мировоззрение, взгляд на вещи и себя. Он видит то, что есть, а не то, что может быть.
Отказ от сложных удовольствий – как Путь Второй. Это почти то же, что и простота. Чем проще наши удовольствия, тем проще их достичь. Чем они сложнее и дороже, тем труднее и дороже их получить. И тем радостнее будет всякая новая радость, и тем труднее достичь каких-то новых радостей.
Уединение – как Путь Третий, пожалуй, самое большое, что вызывает неприятие в душе обычного человека, путающего его, уединение, с одиночеством. И если первые два пути понятны и вряд ли вызовут большие разногласия, то путь третий оказывается самым сложным для большинства из нас.
Почему общество, говоря детским языком, это плохо, а уединение – путь к счастью?
Прежде всего, любое общество неизбежно требует взаимного приспособления, уравнивания, и чем больше общество, тем оно пошлее. Человек может быть всецело самим собой, когда он один. Кто не любит уединения – тот не любит свободы, ибо лишь в уединении можно быть свободным. Принуждение, неизбежный спутник любого общества, – верный путь к несчастливости каждого мыслящего индивида.
В уединении ничтожный человек чувствует свою ничтожность, великий ум – свое величие. Словом, в уединении каждый видит себя таковым, каков он есть.
Общество заставляет людей незаурядных уродовать себя. А настоящие – незаурядны мы все.
Вообще любой человек может находиться в гармонии только с самим собой. Гармония, спокойствие духа – то, что древние китайцы и называли верным путем к счастью. Истинный, глубокий мир и полное спокойствие духа – эти, наряду со здоровьем, наивысшие земные блага приобретаются в уединении. Если при этом собственное «я» человека богато и высоко, то оно будет наслаждаться высшим счастьем, какое можно найти на этом бедном свете
http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-64388/
Весь мир - театр. А вы понимаете, что вы в нем - лишь актер?
Вы уверены, что живете своей, а не придуманной кем-то когда-то за вас чужой жизнью, играя чью-то чужую роль, по чьему-то чужому сценарию, так, как кому-то когда-то понадобилось? Что вы живете именно в той самой стране, среди тех самых людей, в то самое время?..
Что вы – это действительно вы, а не кто-то другой в вашей голове, в вашем теле? Что зовут вас действительно Иванов Иван Иванович, вы инженер на заводе электрозапчастей, у вас жена и ребенок, темно-русые волосы, серые глаза и вам ровно сорок два года? Что вы вообще есть?..
Я вас, возможно, немного разочарую, но вы, скорее всего, ошибаетесь, так как всего этого нет: нет ни вас, ни страны, ни жены с ребенком. А есть лишь один сплошной иллюзион, государственный проект, всемирный заговор – как хотите, от рождения до могилы, под ничего никому не говорящим вытертым от частого использования невзрачным названием «Жизнь», который вам почему-то дороже всего на свете…
Мало того, что мы живем в вымышленном мире красочных иллюзий, узаконенных мифов и общепринятых фикций, так мы еще и проживаем в этом Зазеркалье не свою, а совершенно чужую жизнь, и даже не подозреваем об этом. Да-да. Мы думаем, что это – мы, а это – наша жизнь. А на самом деле, ни нас, ни нашей жизни не существует.
Иллюзией является наш «самый лучший из миров», потому что нас с рождения убедили – еще до того, как перерезали пуповину, встроили незаметно в голову крохотный чип, что именно такое его обустройство, с его всемогущими государствами, обязательными лидерами, непременными войнами, кратковременным миром, определенным мужским и женским поведением, трехразовым питанием, ношением брюк и рубашек и т.п., правильным-неправильным, но безальтернативным и абсолютным.
Ловко приправлена солью лжи и сахаром лести вся наша история и наша национальная идентичность. Наших героев либо не было никогда, либо они проживали такие же несуществующие не свои жизни и совершали такие же не свои подвиги. Нас не было и нет здесь, где нам кажется, мы есть, и где нам кажется наша земля, тысячи лет.
Мы не совершали тех открытий, о которых принято говорить, либо не мы их совершали, либо не в том объеме и не в то время, либо они уже были совершены до нас. И Сибирь не нуждалась в покорении, а Америка – в открытии. В Австралии и Китае жили люди за тысячу лет до нас. В морях плавали рыбы, а в небе летали птицы за тысячу лет до нас.
Каждый наш день пронизан мириадами тонких и неразличимых фикций, непонятных долгов и обязательств, ложных целей и кратковременных неподлинных радостей. Если оторваться от земли и подняться под купол мира, физически и ментально, возможно, можно было бы увидеть, также посредством зрения и прикосновения к вселенскому замыслу, что мы, как древние Сизифы, напрасно катим в гору жизни камни не своих судеб или как муравьи тщетно суетимся на муравейнике судьбы, которого нет...
Нас убедили в том, что Бога нет, и мы точно знаем, что это именно так. Мы также убеждены, что Бог есть, и мы точно знаем, какой он. Что если мы сделаем вот так, нас накажут, и так делать не стоит. А если мы не сделаем так, то нас не накажут. Что нужно плодиться и размножаться, потому что по-другому быть не можем. И что нужно построить дом и вырастить дерево. Что нужно ходить на работу и быть законопослушным. Купить себе машину. Завести собаку. Сделать прическу…
Мы отчего-то убеждены, что мы не только есть, что мы настоящие, но и что наши жизни – самые правильные, и наши цели – самые верные, и наши поступки – самые нужные. Нас приучили, как собак Павлова, при слове «секс» и «колбаса» тридцать три раза на дню выделять слюну, но мы считаем, что мы самостоятельны в своем выборе. Нам дали моду и телевидение, но мы считаем, что это они нам служат, а не мы им. Нам сказали, что книги – это благо, а искусство – культура, и мы поверили. Вчера у нас были одни правильные законы и правила проживания не наших жизней, а сегодня другие.
Нас послали в школы и обучили в институтах. Вымуштровали в армиях и обработали на работе. Дали нам этику и культуру. В головы вложили одни и те же мысли. И мы все мыслим одинаково, даже когда мыслим по-разному. И нам кажется, что мы мыслим, а на самом деле, мы лишь повторяем чужие мнения. И действуем одинаково. И едим. И пьем. И живем. Или не живем. А если и живем, то не своей, а чьей-то чужой, кем-то за нас придуманной жизнью…
Мы есть?
http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-63279/
Что наша жизнь?.. Бег белки в колесе
Что есть жизнь современного человека? Каков ее смысл? Зачем она?..
Медленный и неумолимый марафонский забег – все как у людей – с непонятным финишем:
– рождение по чьей-то высшей или низшей воле (родители сильно любили друг друга или Господь Бог решил еще одну душу, а вернее еще один живот, принести в жертву этому миру? Но благодарным нужно быть и родителям, и Богу!);
– детсад (впервые понимаешь, что ты, несмотря на юный возраст, уже кому-то что-то должен, и как я ненавижу толпу, и когда всё нужно делать по чьей-то указке);
– школа (чувство первого восторга от обещанных знаний и ожидания прекрасной взрослой жизни медленно переплавляется еще в детсаде в смутное понимание, что школа – это что-то вроде тюрьмы – тюрьмы мнений и поведений, где тебе ставятся оценки);
– институт (продолжение школьной тюрьмы с еще большим недоумением: это так получают высшие знания?);
– женитьба (так надо? И кто так решил? Чувство всеохватывающего счастья попутно чередуется с непонятным чувством провала в пропасть – мы такие разные!);
– работа (ура, наконец! – которое постепенно сменяется грустным разочарованием: и так будет всегда?);
– развод (жизнь закончилась или, наоборот, только началась? Двое прикованных к одному железному шару на ноге разбежались в разные стороны, тихо и громко ненавидя друг друга, чтобы потом понять, что они друг друга любили… действительно, любили?);
– увольнение с работы (не может быть! За что?! И что со мной будет дальше?!);
– новая работа (уф! Жизнь продолжается, но отчего-то мне уже не весело);
– новые отношения (любые отношения – всегда – начало – середина – конец – ничто не вечно под луной – все неумолимо движется по кругу);
– снова увольнение, переезд, снова новая работа, снова новые отношения… работа – дом – работа – дом – работа – дом …
И так всю жизнь…
Пока тебя не увольняют в очередной раз (конечно, несправедливо), и ты снова терзаешься, как же теперь, где искать работу, что со мной будет дальше, чтобы вдруг понять, что ты бежишь, скачешь белочкой по одному замкнутому кругу, как кровь бежит по кровеносной системе, как солнце движется по небосводу... И нет этому начала и конца, и нет в этом никакого вселенского смысла, и даже нет божьего замысла, ибо не может бог желать тебе такой глупой жизни, ибо не может быть он таким дураком, чтобы желать тебе такого. А если и желает, то только для того, чтобы ты, дурак, понял, что так жить нельзя и как тебе все это осточертело…
Что дальше? Снова работа? Другая или та же самая, но снова сидение днями в душном офисе или закручивание гаек в замасленном цеху, или написание какой-нибудь научной статьи, которая уже завтра никому не понадобится, или зарабатывание денег, забыв про честь и совесть, чтобы все их уже завтра потратить... Воспитание детей, чтобы все они уже завтра вылетели из родительского гнезда, чтобы вспомнить о тебе, когда тебя уже не станет... Или медленное старение с не таким уж и любимым тебе человеком (просто принято так говорить и считать про любовь и тому подобное), который чаще раздражает, чем вызывает в тебе, как когда-то, любовь и нежность…
Тысячи, сотни тысяч, миллионы людей так живут, живут в никуда, изо дня в день, нарезая круг за кругом круги жизни в этом беличьем колесе, некоторые делают вид, что так и надо, что все в порядке, что иначе никак. Хотя внутри них все кричит, что так не может, так не нужно, так не должно быть… или не кричит… уже не кричит… вовсе не кричит…
Миллионы людей проживают свои такие единственные, такие важные и такие бессмысленные жизни в погоне за удовлетворением своих неудовлетворимых и все время множащихся желаний, в погоне за материальными призраками, в угаре напридуманных иллюзий, в бреду своих мелких и мелочных сознаний, действительно получая удовольствие от этой жизни, чтобы завтра сгинуть навсегда, превратиться в пыль, в жидкий гумус, и не задумываются. Но только не я, не я, и от этого мне не легче…
Но вот бесконечный бег внезапно прерван… Беличье колесо внезапно сломалось, и обезумевшая от изматывающей беготни белка выпала на мгновение из разломанного колеса, обретя под немыми, сбитыми в кровь лапками зыбкую почву… Что это? Как надолго? Куда дальше? Как дальше-то без вечного колеса? Что со мной будет?! А вдруг я не справлюсь?! Вдруг не выживу? Ведь мое колесо – мое все?!
И есть два пути, только два пути у загнанной белки: один – назад к вечному колесу, отремонтировать его быстрее, вскочить в него и снова помчаться по кругу, как раньше, как всегда, как все. И второй – разбить колесо в щепки и бежать от него дальше, в новую неизвестную жизнь, полную опасностей и страхов… Может, что и получится…
http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-61399/
Будь успешным или умри, или А вам не встречалась радость жизни?
Хорошо живет тот, кто живет тихо.
(Древняя мудрость)
Из жаркого разговора по телефону, по всей видимости, с кем-то из своих близких знакомых директора одного проектного бюро, успешной бизнесвумен (если судить по дорогому костюму, резкой манере разговаривать и повелевать своими подчиненными). Женщины «чуть за тридцать» с явными признаками неусыпного стресса и затюканности жизнью, которая у некоторых гордо именуется успешной:
– «Как жизнь»? А, послала всех к свиньям собачьим! Достали, упыри! Кругом одни идиоты! И откуда они только берутся в таких количествах, а?! Напилась корвалола, и теперь пусть сдохнут все мои враги! ...Сегодня вечером, как всегда, в том же ресторане. Пока.
Из приватного монолога моего клиента, владельца маленького магазинчика по продаже сантехнического оборудования. Колобкообразного мужчины моего возраста, словно наспех утром втиснутого в помятую линялую тенниску с чужого плеча и вытертые джинсы «второй свежести», со следами всех возможных радостей успешной жизни на плохо выспавшемся лице:
– Мля-я, нет сил больше! Цены растут, налоги растут, маразм крепчает! Что ни день, то новый указ, приказ, постановление! И где они этих идиотов в правительстве берут, а? Но ведь невозможно работать, мля!
Из эмоционального монолога со мной моего ну очень большого и важного начальника, вздумавшего круизно прокатиться по всей Европе, у которого вышла заминка с оформлением всех необходимых для этого бумажек. Он – на другом конце провода, я – здесь. Но я почти воочию вижу его, словно он никуда и не уезжал: живот вперед, глаза навыкате, лицо угрожающе апоплексично:
– Иванов, мля, ты почему вот это не так заполнил, а вот это не тогда подал, а?! И почему я должен стоять в этой пи-пи-пикантной очереди, как все идиоты?! Ты чем думал, когда меня оформлял?! Я тебе, я тебя …!
Куда бы я ни поехал, с кем бы ни встречался, чем бы ни занимался, повсюду встречаю эту самую многочисленную популяцию вида «хомо успешный – хомо несчастный». На самом верху пищевой пирамиды, где трава самая сочная, солнце самое теплое, вода самая сладкая, у резвых и длинноногих. Среди среднего класса с нагулянными бочкАми и лоснящимися загривками по последнему модному визгу в подзолоченных попонах и галунах. И даже среди мелких, карликовых и пониобразных, оттесненных на задворки этих Елисейских полей успеха и вожделенной dolce vita. Повсюду я натыкаюсь на одни и те же лица, которые в анфас comme il faut ослепительно излучают на тебя свои успешность и радость жизни, а в профиль олицетворяют вселенскую скуку и усталость от жизни такой – стоит им только отвернуться, чтобы бежать по своим неотложным успешным делам.
Нет никаких сомнений, что многие из нас, успешных и не очень, обеспеченных и не совсем, знаменитых и бесславных, под звонкое цоканье кровоточащих копыт несущихся со спринтерской скоростью от скромных стартов и до блистательных финишей, со временем начинают осознавать ложность поставленных задач. Их иллюзорность. Надуманность и пустоту. Но многие, и постигнув этот обман и проскакав половину дистанции, даже признавшись себе в том, в чем признаться так трудно, уже не в состоянии сойти с нее, если есть хоть малейший шанс на победу. Потому что сойти с нее – означает признать свое поражение и пустить по ветру все то, золочёное и эфемерное, ради чего ты не досыпал, не доедал, лгал и предавал. Проигрывать мы не умеем. А понять, что проигравший порой и есть победитель, а победитель – проигравший, и вовсе за сенью сознания некоторых.
«Жизнь – борьба». «Жизнь – гонка». «Жизнь – страдание». «Победи – или умри». «Победителям – все, побежденным – только горе». «Победителей не судят». Мы привыкли к этим выведенным и выеденным за нас жизненным формулам и принимаем их на веру. А между тем не было бы никакой борьбы (во всяком случае, она не была бы столь опустошающей), если бы мы сами столь ожесточенно не боролись за свой, как нам кажется, успех.
Борьба за достижение поставленной цели вызывает у наших конкурентов еще больший азарт – каждый, как зомби, запрограммирован быть первым и лучшим, тем самым заставляя нас бороться ожесточеннее наших противников, если мы хотим хоть сколько-нибудь победить. Вот и получается вечная жизнь-борьба за более жирный кусок, за успешность, известность, популярность. В результате – лишение душевного равновесия, покоя, радости жизни. Есть на позолоченной тарелке трюфеля уже не хочется: несварение желудка. Да и вообще, гадость несусветная.
Невзирая на достаточное количество сочных и вкусных кормов, на море развлечений и возможность реализовать своё «я» тысячью разных способов, большинство из нас такой жизнью в итоге явно или неявно недовольно. На то есть несколько причин: достигнув поставленной задачи стать успешным, заработать больше, быть первым, придя к финишу первыми, мы оказываемся в плену собственного успеха, который на вкус оказывается не таким мармеладным. Мы оказываемся в бесконечной суете толкания локтями и брыкания ногами, чтобы как-то оставаться на том уровне успешности, которого с таким трудом достигли. Потому что более молодые и сильные жарко дышат нам в затылок и наступают на ноги. А уступать мы не привыкли. Да и успешность для нас – ueber alles.
Современный человек изнемогает под тяжестью все время усложняющейся современной жизни. Жесткая конкуренция во всех сферах, постоянное умножение обязанностей и обязательств, все усложняющаяся неповоротливость и громоздкость, казалось бы, простых и понятных деловых и жизненных процессов не дает продохнуть, насладиться уже достигнутым, порадоваться самой жизни.
(Недавно я подсчитал, что для такой простой процедуры, как покупка десяти ручек и карандашей для нашего отдела, нужно двенадцать разных подписей и восемь печатей и штампов на девяти разных документах и от трех до семи дней для того, чтобы эти самые ручки и карандаши заполучить. А для покупки китайского токарного станка понадобилось полгода переговоров, триста листов перелопаченных документов и инфаркт главного инженера.)
На одной чаше весов у современного человека перманентный стресс, очень часто вызванный совершенно бессмысленными тело- и умодвижениями, тотальная нехватка времени и вечно преследующее чувство, даже во сне, того, что надо еще быстрее, выше, сильнее. А не то сожрут. На другой – более жирный кусок, более крутая тачка, отдых не в Крыму, а на Багамах. Какой-то эфемерный почет. Или просто чтобы не сожрали. И со школьной скамьи намертво отпечатавшееся в зазомбированном на рыночный лад мозгу клише «Будь круче, будь первым, будь лучшим». Меть в начальники. В передовики. В активисты.
Сколькие из нас – заложники своих пустых амбиций? Своего «тщетного славия»? Своих ложно поставленных задач? Сколько боится признаться в этом самим себе? Сколько никогда не признается? Мы совершенно не осязаем мчащегося мимо нас словно чужого времени нашей жизни. Мы не умеем видеть и чувствовать момент, в котором мы сейчас находимся. Сначала умом мы в будущем, а потом в прошлом. И почти никогда в настоящем.
Сколько людей, возможно, только на смертном золоченом одре, среди накопленного ценой собственной жизни авторитета, почета и движимо-недвижимого имущества, поймут, что силы были потрачены тщетно, а сама радость жизни прошла стороной?
Помните, «Хорошо живет тот, кто живет тихо»? Но про нас ли это?
http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-46454/
Счастье... а может, это оно?
В крысиных бегах под громким названием «жизнь», где самый жирный кусок достается самому быстрому, самому ловкому, самому наглому. Кто, немедленно сожрав его, этот шматок вожделенного шпика под названием «успех», «деньги», «слава», чтобы другие его не сцапали, не ухватили быстрее него, вновь и вновь с еще большим ускорением устремляется за еще более жирным куском, а потом за еще более жирным, потом еще… а потом еще… а потом…
А потом в одно прекрасное утро он просыпается и понимает, что он ненавидит сало, и что он не крыса, а какой-нибудь хомячок-переросток. Или морская свинка. Подопытная морская свинка, потому что вся его жизнь – это череда опытов и экспериментов, которые ставили на нем неизвестные высокие боги, решающие все за него: перестройки, кризисы, дефолты, инфляции, девальвации, социализм, коммунизм, капитализм…
В метеоритном дожде мимо мелькающих дней, похожих один на другой, как братья-близнецы, в самом эпицентре этой замечательной жизни, которую давно перестал отслеживать и чувствовать (разве что только тогда внезапно обрушивается лавиной ужаса и предмогильного холода тридцать какой-то там день рождения – а еще вчера было шестнадцать!!) к тебе неожиданно приезжает какая-то маленькая старушка и называет себя твоей мамой (мама – она ведь всегда была такая молодая и красивая, и кормила тебя манной кашей с комочками). Между работой и ужином, работой и телевизором, работой и сном, работой и работой, работой, работой и работой... однажды утром ты просыпаешься и молнией в плохо выспавшийся мозг понимаешь: сегодня бежать на работу к положенным девяти часам тебе не надо.
…Понимаешь своим уставшим мозгом, но не своим уставшим телом, которое по годами выработанной и отработанной до четко отлаженного механизма электрической схеме устало прожектирует в привычное вертикальное положение и отправляется на кухню: брить, мыть, варить, пить, глотать.
Мозг отдает телу другую команду: лежать и дремать часов этак до девяти. Но тело не может понять, почему в мозгу произошел такой возмутительный сдвиг по фазе и, поигрывая плохо отдохнувшими за ночь мышцами, так и норовит вскочить, выпрыгнуть, скакнуть и в привычной позе голодного тираннозавра забегать по своей территории, хватая и заглатывая, натягивая и вытягивая, кидаясь и бросаясь, чтобы точно уложиться до семи тридцати, а после выскочить из дома, и вперед – на автобус, метро, электричку…
Постепенно до тела доходит плохо понятный сигнал, что сегодня ему так рано, как обычно, на работу не нужно. Но совладать с укоренившейся до мизинцев ног привычкой вставать в одно и то же время оно до конца не в состоянии. И поэтому мозгу и телу приходится мириться с праздным беспокойным лежанием под одеялом максимум часов до восьми. После чего все тело начинает зудеть, гудеть и нагреваться, обещая заболеть, перегореть, взорваться. Во избежание нежелательных последствий приходится встать, выйти на кухню, заварить кофе, остудить все микросхемы…
Между делом к беспокойному телу и в противовес мозгу присоединяется неизвестно откуда взявшееся и до этого мирно дремавшее чувство долга. Невзирая на все резонные уговоры и посылы идти спать дальше, оно еще больше просыпается и начинает так елозить своими противными колючками во всем теле, что терпеть мочи больше нет.
Я накидываю куртку, пробегаю щеткой по запылившимся туфлям и ровно на час позже положенного вылетаю за дверь, прямиком в майский переполох и кутерьму. А на улице – мать честная! – жизнь во всей ее силе: дрозды парочками выводят свои гимны солнцу, пчелы-труженицы хороводами танцуют вокруг яблонь и вишень, соседский кот Тимофей сидит зажмурившись на крылечке и вот-вот отдаст богу душу, паскудник, – так ему хорошо! Красотища какая!
…Ах, как же здорово выйти на улицу в погожий майский денек, прямо посреди занятых будней! Ты словно попадаешь в другое измерение, о котором не подозревал. Вот чистое до одури небо. А вон яркое до слепоты солнце. А вокруг забытая свобода. Вокруг свобода и ты в ее середине. И тебе никуда не надо бежать. Все на работе, а ты нет. Все борются за выживание в джунглях человеческих сердец. А тебе торопится некуда. Ты свободен. Сам себе хозяин. Ты – как ни странно, человек, и идешь по улице, и не только на работу…
Ах, это запретное чувство! Оно не совсем похоже на то чувство свободы, когда ты в законном, выданном тебе широким жестом щедрой начальственной пятерни отпуске, и совсем не похоже на то, когда у тебя случайный внеочередной выходной, в который ты вкалываешь еще поболе того, что на работе. Нет, оно совсем другое. Лучше. Ярче. Терпче на вкус. Оно – как Евино яблоко, сладко-кислой струйкой запретного плода промеж дрожащих пальцев, да в щедрую весеннюю землю…
Ощущение тихого интимного праздника. Тихого, потому что он не для всех. Он – только для тебя. Нет толп, огромного числа людей, торопящихся вкусить все радости жизни вперед тебя. Тихий, теплый озноб от того, что девяносто процентов твоих соплеменников не пытаются вырвать, выдрать и порезать на кусочки у тебя это желтое солнце, выпить это синее небо, растащить эту весеннюю кутерьму…
Навстречу, по бетонном тротуару вдоль весны, тебе попадается одинокий прохожий, настолько одинокий, словно на узкой тропе соснового пролеска, куда иногда ты ходишь. Взгляд его совсем не напряжен, смущенно не опущен, наигранно не отстранен. Он смотрит тебе в глаза, ты смотришь ему. И видишь, что они такого же цвета, что и небо, только чуть смурнее. Взгляд его не ожесточен. В этот будний час в нем нет борьбы. А даже что-то вроде нежности и всечеловеческого понимания, так давно забытого…
Однако все в этом мире проходит, а хорошее проходит, едва наступив, словно боится задержаться и завязнуть в этом мире. Мне пора быть на работе. А там, мамочки… шум, гам… кого-то уволили… кого-то взяли… заходил директор, и поэтому все взъерошены…
Моя идиллия желтого солнца и синего неба рассыпается в мгновение ока. Злость чувствуется на контрасте особенно ярко. Поначалу я задыхаюсь… но потом – глоток-другой этого живительного яду, этой белладонны… и я оживаю… прихожу в себя… и вот недавний, мимолетный я уже забыт, а я знакомый, «всегдашний» восстал.
Схема заработала… здрасьте, это я.
http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-45894/
- Главная
- СТАТЬИ
- АВТОРЫ
- НЕ ЧИТАЛ
- НОВИЧКУ
- ТОП-100
- ФОРУМ
- Новые темы
- Свежие сообщения
- Ветка: Анализ отношений с женщинами
- Ветка: Расстаюсь или Развожусь. САНЧАС
- Ветка: Наболевшее. Выскажись!
- РАЗДЕЛ: Мы и Женщины
- РАЗДЕЛ: Маскулизм, МД и права мужчин
- РАЗДЕЛ: Отцы и Дети
- РАЗДЕЛ: Разное
- УЧЕБНИК
- ТРИЛОГИЯ
- ВИТРИНА
- КОПИЛКА
- ОТНОШЕНИЯ
